– И смог это доказать? – Акимов, написавший десяток детективных и фантастических романов, недоверчиво посмотрел на Костикова.
– Оказалось, что ничего доказывать не надо, – капитан тоже смотрел на хозяина квартиры, словно давая понять, чтобы тот до поры до времени помалкивал. – Шуба взял да и позвонил Лисавину по мобильнику. А Лисавина в это самое время его подельник запер в бане на дачном участке. Запер, баню поджег и с похищенными ценностями – тю-тю. Мобильник-то он у Лисавина предусмотрительно отобрал, но у того еще один был, только без денег на счету. Сам Лисавин позвонить и сказать, что заживо сгорает, не мог, зато на вызов Шубы ответил, и адрес подельника назвал. Ну и буквально через час мы вместе с Шубой этого подельника, между прочим, бывшего инкассатора и повязали…
– И потом стали это дело прямо на улице отмечать, – подхватил Серега, – и так наотмечались, что я простуду подхватил, и теперь вот на больничном прохлаждаюсь.
– Зато справедливость восторжествовала! – провозгласил Максим, поднимая наполненный стаканчик. – А здоровье мы сейчас поправим.
– Как тебе официальная версия? – вновь подмигнул капитан скульптору, чуть погодя, когда Игорь и Максим принялись о чем-то дискутировать.
– Очень ловкая версия, – согласился Серега.
– Ее наш Завод подогнал, – уважительно сказал Клюев. – Главное, благодаря такой версии, все лишние вопросы отсекаются. И подполковник Заводнов – крутой психолог, и ты – несмотря на травму, нашел в себе силы собраться и вспомнить важное, и все мы – оперативно приняли единственное верное решение. Наверняка, Завода в звании повысят, и я – в шоколаде, и тебе какую-нибудь благодарность объявят.
– А я вот, как писатель интересуюсь, – прислушавшись к их разговору, сказал Игорь Акимов. – С какого такого перепугу наш Шуба, пусть и потерпевший, удостоился столь великой чести, что сам начальник РУВД к нему домой пожаловал?
– Он к нему не как к потерпевшему пожаловал, – возразил Клюев, – а как к скульптору. Шуба для подполковника Заводнова на заказ очередную пластилиновую нетленку создал.
– О! – встрепенулся Максим. – Как раз по поводу композиций я и собирался с тобой поговорить.
– Борисыч… – вздохнул Серега. – Ну, кто тебя просил трепаться!
– Что ты, как девочка, все пионеришься со своим пластилином? – обратился Акимов к скульптору. – Раз спрос есть, давно бы уж начал зарабатывать на своем хобби. Если бы мне за мои нетленки нормальное бабло платили, я бы в три раза больше писал. Километрами бы бумагу изводил.
– Если бы, – хмыкнул Серега. – Как скажет Борисыч, сослагательное наклонение у нас не котируется.
– В том-то и дело, что здесь никаких сослагательных! – обратился ко всем сразу Максим. – Есть конкретные люди, готовые приобрести у Сереги его пластилиновые композиции.