Изоляция Застолья. Евгений Константинов

и вновь прильнул к ее губам. Она ответила на поцелуй, крепко к нему прижалась.

      – Добыть вальдшнепа – счастье, – переведя дыхание, сказал Серега. – Добыть двух – счастье двойное. А поцеловать после этого такую замечательную девушку уже не просто счастье… Это…

      Слова были лишними. Ружье и только что добытая дичь оказались на земле. Где-то в сгущающихся апрельских сумерках дичь, еще не добытая, тянула и хоркала, где-то далеко и не очень далеко звучали выстрелы, но Сереге и Даше до всего этого уже не было никакого дела…

* * *

      Мобильник зазвенел в самый неподходящий момент – во время обратной переправы через ручей, когда Серега с сидевшей у него на закорках Дашей только-только вступил в бурлящий поток. От неожиданности он даже пошатнулся, но, слава богу, восстановил равновесие и переход продолжил – было бы неправильным в завершение великолепной, небывалой охотничье-любовной зорьки искупаться в мутной ледяной водичке…

      – Однажды у меня был случай, – игнорируя непрекращающиеся звонки и продолжая неторопливое продвижение к берегу, бодро рассказывал Серега, – Точно в такой же день пришли втроем – я, Гурий и Слава охотиться на вальдшнепа. Только не под Истрой, а под Звенигородом – там тоже есть места очень симпатичные. И такой же ручей, по-весеннему полноводный течет. Но переправы, похожей на эту, нигде нет, и глубина везде в лучшем случае – выше пояса, к тому же течение бешеное… А нам на другой берег в любом случае надо – здесь вальдшнеп никогда не тянул, а там, на полянке под названием Зимняя – гарантированно…