Эшу удалось обвить руками спину доктора, и он крепко ее обнимал, так что ее висок прижимался к его плечу. Как ни странно для такой опасной ситуации, он ощущал сладкий легкий запах ее духов, а под ним – даже слабый аромат травяного шампуня, которым она, должно быть, мыла волосы этим утром. Он почувствовал ее панику и расслышал ее мягкий стон даже сквозь вопли, испускаемые ее пациенткой.
– Все хорошо, – громко сказал он с максимальным спокойствием, какое мог из себя «выдавить». – Мы угодили в воздушную яму, вот и все.
Но самолет вошел в еще более глубокое пике, из-за чего Петра заскользила вниз по салону. Эш понимал, что простая воздушная яма не воздействует на механические и электрические системы самолета, но не было никакого другого объяснения, которое он мог бы предложить, чтобы успокоить доктора.
Она уткнулась лицом ему в ключицу и стиснула его изо всех сил, дрожа всем телом и дыша короткими резкими вздохами. Чувствуя на своей шее ее слезы, он поднял руку, чтобы прижать к себе ее голову. «Гольфстрим 450» падал все дальше во тьму дождевого облака, и Эш, уверенный теперь, что все они погибнут, удерживал психолога не только ради нее, но в той же мере и ради себя самого. Давление в салоне поднялось, наполняя его голову страшной отупляющей болью. Ему хотелось выпустить дрожащую женщину из объятий и зажать себе ладонями уши, чтобы полегчало, но он боролся с этим желанием и только крепче сжимал ее в руках. Грохот и шум казались далекими, пока уши внезапно не перестало закладывать и крики Петры не вернулись на полной громкости.
Затем темнота снова сменилась дневным светом, а иллюминаторы, выстроившись в ряд, «светили» все ярче, так что вскоре он смог различать все в салоне, как и раньше. Но самолет продолжал падать, и крики Петры не прекращались.
Потом лампы в салоне неожиданно вернулись к жизни, и Эш услышал рев воскресших реактивных двигателей. Пилоту потребовалось несколько страшных секунд, чтобы восстановить контроль над своим воздушным судном, и вскоре самолет выровнялся и лег на прежний курс. Ровный голос капитана Робертса донесся из интеркома.
– Простите, дамы и господа. Мы понятия не имеем, почему возникла эта маленькая проблема, но могу заверить вас, что все снова в полном порядке. – Эш легко представил себе, как пилот скрещивает пальцы, говоря в микрофон. – Все системы самолета работают как часы, и вы сами видите, что мы под облаками. Мы будем придерживаться этой высоты до заключительного снижения в Прествике через несколько минут. Пожалуйста, не расстегивайте ремней безопасности, пока мы не приземлимся. Посадка, поверьте, будет благополучной. Насколько мы можем судить, у нас нет никаких повреждений, ни значительных, ни иных, поэтому, пожалуйста, постарайтесь расслабиться, пока мы не окажемся на земле. Когда приземлимся, рекомендую вам опрокинуть стаканчик чудесного скотча или бренди, затем другой. Жаль только, что я не смогу составить