– Гляну, как ты там обустроился. Не против?
– Обязательно, – скопировал его интонацию и любимое словечко Голованов. – Выключатель слева от двери. Но кот давно убежал.
– Какой, к черту, еще кот? – не сразу врубился, выбитый из колеи происходящими не по плану событиями Пустовойт.
– Черный. Которого вы долго и старательно здесь обустраивали во славу родного Управления. Интересно, что вы теперь дальше с ним будете делать?
Голованов безнадежно махнул рукой и снова потянулся за бутылкой.
Зарубин поднялся в его «кабинет», включил свет и на некоторое время исчез из вида сидящих за столом. Он внимательно оглядел, а потом обошел рабочее пространство кабинета, остановился у стола, заваленного чертежами и папками, потом подошел к забитому крест-накрест досками одному из окон глядя сквозь щель на ночную темень, глубоко задумался. То, о чем он догадывался и размышлял все последнее время, сейчас стало облекаться в плоть неудобоваримой, с явным криминальным душком реальности, выбираться из которой предстояло немедленно. В сердцах обругал себя последними словами, что не сделал этого раньше. Выход был единственный – доложить обо всем на ближайшей коллегии министерства. Последствия просчитать трудно, но они неизбежны. Рано или поздно, еще не единожды придется возвращаться к тому, что здесь до него натворили. Мало никому не покажется. В том числе и ему. Скажут – а куда раньше смотрел? А не давали смотреть, водили вокруг да около. И то, что он здесь без году неделя, учитывать, конечно, не будут. Здесь единственным его союзником мог бы оказаться только Голованов. Но после того, что произошло там, внизу, рассчитывать на него, кажется, не приходится. Как говорится: «шерше ля фам». В Наташку, конечно, не влюбиться невозможно, по себе знаю. Но то, что она здесь оказалась, далеко не случайность. Неплохо рассчитанный ход. Нетрудно догадаться, кто руки приложил. Сплетни, наговоры, уговоры, заманчивые предложения… Теперь будет спасать его, уговаривать, не пускать… Как говорится – «удар ниже пояса». Догадались, что я без нее не могу.
Если называть вещи своими именами – «спасают свои шкуры». Любыми способами и средствами. Не исключено – «вплоть до». Догадались, что если я доберусь до этого участка, которому они отвели роль временной фальшивки с последующим исчезновением, то наверняка воспротивлюсь их прошлым и последующим планам. А этого они категорически допустить не могут. Не должны допустить во имя собственного спасения. Поэтому под всяческими предлогами затягивали мою поездку сюда, пока либо эта поездка, либо мое возвращение отсюда станут просто-напросто невозможными. Вода по реке может хлынуть с часу на час. Вертолет по такой погоде вряд ли… Если только дадут SOS. Вот на это я их и постараюсь сподвинуть. Добираюсь до площадки, на которую нас высадили. Дорогу помню. Помощники из присутствующих, судя по всему, исключаются. Наташу, если все сложится, как надо, через неделю забираю. Ничего, все сложится, как надо. Должно сложиться. Обязательно должно сложиться.