В ту ночь императору Ы не спалось: после экзаменовки, а потом и переэкзаменовки Дунь, он развлекал себя игрой в шахматы – Дунь проиграла императору три партии кряду, а вот в четвёртой на десятом ходу сумела выиграть коня. Императора Ы ждал бы неминуемый разгром, если бы в вертограде в это время трижды не проухала сова.
Дунь тут же поняла, что это отец подаёт ей сигнал о том, что Ву Ли вошла в хижину Ю, и осмелилась просить императора о прогулке по ночному вертограду, жалуясь на духоту в Северном павильоне. Император Ы с охотой (он не хотел проигрывать партию) согласился на предложенный ему Дунь неожиданный ночной моцион.
Полная луна освещала Поддиную: в императорском вертограде было светло как днём. Дунь бежала впереди императора по тропинке и, чтобы нравиться ему, то прыгала на одной ножке, то кружилась, то пела, то есть делала всё то, что обычно делают пятилетние девочки-непоседы. Дунь так распроказничалась, что даже сбилась с тропинки и чуть было не упала, наткнувшись на плетёную корзину, валявшуюся под сливовым деревом. Когда Дунь подняла голову, она увидела привязанную к ветке сливы толстую верёвку…
О том, как ловко Ву Ли надула императора с этой верёвкой, весь гарем узнал от горничных девок императрицы Юй. Когда императору Ы пришлось объяснять, зачем он подарил Ву Ли ожерелья и шпильки, он оправдывался перед императрицей Юй, говоря, что если бы он не пообещал подарить Ву Ли ожерелья и шпильки, то она бы непременно повесилась. Говорили, что императрица Юй всё никак не могла взять в толк, «в чём же заключался бы ущерб для государственной казны, даже если бы эта Ву Ли и повесилась». И всех донимала вопросом:
– Неужели эта Ву Ли, за которую казна четыре года назад заплатила всего 30 золотых го (императрица добралась и до этой купчей), стоит того, чтобы теперь ей за её жизнь дарили три ожерелья и десять шпилек стоимостью в 3000 золотых го?
Императрица Юй даже тайно послала в вертоград главного прокурора По с целой дюжиной следователей, и они дознались, что Ву Ли повеситься не могла, потому что верёвка была без петли, а отрезанная петля валялась там же под деревом.
Эту отрезанную петлю доставили императрице Юй и она, устроив некрасивую семейную сцену, сумела выжать из императора Ы признание, что сам он верёвку не перерезал. Тогда императрица Юй обо всём догадалась и рассказала о своей догадке всем во дворце. По этой версии складывалась такая картина: Ву Ли разыграла попытку своего самоубийства, надев себе на шею уже отрезанную петлю, только для того, чтобы вытряхнуть из карманов «этого мямли и простофили» ожерелья и шпильки.
Говорят, что когда император Ы узнал о версии императрицы, то совсем не рассердился, а только рассмеялся и сам с удовольствием стал всем рассказывать об уме и хитрости Ву Ли.
Вот что вспомнила Дунь, глядя на верёвку, корзину и дерево.
Несмотря