Ночь ещё не отдала свою власть, как показалась знакомая воинам скала. Высокая стена, утыканная тёмными амбразурами, была будто вогнута внутрь. Если подойти ближе и приглядеться, станет понятно, что эта вогнутость стены создана искусственно. Её тесали сотнями лет, пристраивали выступы по краям, но не для того, чтобы она казалась гостеприимной гаванью для путника. Любой, кто посмеет подойти слишком близко к воротам, будь то простой торговец, разведчик или предатель, он вряд ли сможет покинуть это место, не отдав самое ценное, что у него есть. Из каждой бойницы торчало остриё стрелы, самострелы были направлены на площадь перед входом, не оставляя ни единого пятачка для спасения.
Полукруглая площадь, словно чёрная пасть чудовища в темноте, давала возможность развернуться и уйти, но у команды Пенничела была другая задача. Они не раздумывая пересекли черту, после которой стали мишенями для десятков самострелов, соединённые между собой бечёвками спусковые крючки объединялись в сложную систему натянутых шнурков, сходящихся к главному посту. Громкий голос в темноте заставил вздрогнуть не только Эливена, но и самых закалённых в боях воинов, включая командира. Малейший провал, одно неловкое движение, и бежать будет некуда. Веер из стрел пронесётся над площадью и настигнет каждого, кто оказался в этой каменной пасти.
– Стой! Дальше пути нет. С чем пожаловали? – раздалось из чёрного отверстия над воротами. Стены отразили голос и усилили, направив зловещий вопрос прямо в центр полукруглой площадки.
– Это я, Пенничел. Со мной мои люди. Окрой ворота, мы устали и замёрзли.
В воздухе прокатился еле заметный гул, похожий на тихий смех, как будто закрытые ворота вдруг ожили и по-своему восприняли слова воина.
– Ты кто угодно, но не Пенничел. Я держу руку на спусковом шнуре, у тебя ровно секунда, чтобы назваться и не повторить ошибки.
– Смотри не перепутай, шнур с пятью узлами от закладки с камнями. Твой тот, что с четырьмя!
Тишина повисла над площадью, смех улетучился также внезапно, как и начался.
– С нами тот плантатор, которого разыскивает владыка. Он ждёт нас, и я не думаю, что ты продержишься дольше, чем мы, если дёрнешь шнур.
– Но мне сказали, что вас больше нет, пустыня убила вас! Прошло столько времени.
– Открывай ворота, пока не поздно.
– Придётся подождать!
Но ждать не пришлось. Звон пластин, висящих за спиной караульного, заставил его подпрыгнуть на месте. Он уставился на шнурок с четырьмя узлами, который выпустил из рук за мгновение до этого. Если бы он продолжал его держать, то Пенничел и его команда были бы уже мертвы, да и караульному пришлось бы сложить голову. Он стоял и не шевелился, будто боялся сделать неверный шаг. Звенящие пластины – это плохой знак, сигнал «оттуда». Если шнурок начинал дёргаться и заставлял их звенеть, нужно повиноваться, идти и не надеяться на возвращение.
Другой караульный, один из отдыхающей смены, чуть не сшиб окаменевшего дежурного, этим выведя