В твоем пойле совсем нет тела! Тела вина, – пояснил я разобиженному двухметровому верзиле.
– А король-то, голый!, – который раз, пояснял я Питеру. – Дорогой! Ты стал очередной жертвой хорошо поставленной профессиональной рекламы
– Вот, давай и попробуем этого Каберне, – предложил я.– Подарок главного технолога Пуркарского винзавода пришлось тащить к Вам аж из далёкой Молдавии
Прикрыв глаза, он долго, как я ему и продемонстрировал, все перекатывал и перекатывал во рту ароматное плотное вино, перегоняя от одной щеки к другой благородную темно-красную драгоценную жидкость.
– ОООО! Здесь, я проиграл вчистую, – важно заключил он
– А как насчёт личной подписи Наполеона? – Сунув мне прямо под нос лист с размашистым росчерком, хранившийся у него под стеклом, в роскошной рамке. Он пристально, по-бонапартовски, взглянул мне в глаза и сунул справку о космической стоимости, – на аукционе я заплатил за него целых сто тысяч долларов
– Не сотвори себе Кумира. Питер, ты слышал об этой заповеди? Нафиг сдался тебе этот Наполеон? Личностью, конечно, он был незаурядной. Но ты же проживаешь свою и только свою, единственную, неповторимую, оригинальную жизнь
– Зато у меня крупнейшая в Калифорнии коллекция Текилы! – как ребёнок на песочнице, Питер упорно, не сдаваясь, продолжал назойливо хвастать
– Тут мне равных нет, точно говорю. С этими словами, захмелевший большой мальчик завёл меня в свои бесконечные подвалы, где располагалась бесценная, по его мнению, коллекция кактусовых водок
– Начнём пробовать отсюда, а закончим, вооон там, – мужественно заявил хозяин дома, решительно разлив первые рюмки
– Пока не впечатляет!, – отложив очередную опустевшую емкость, я продолжил измываться над гордыней хозяина дома. Правда, уже заплетавшимся языком
– Ах так? Тогда, попробуй-попробуй, вот это. Называется Дабл Панч – Двойной Удар
– Дааа! Вот здесь, я получил по полной! Текила, градусов не менее семидесяти, щедро сдобренная перцем и какими-то травами, резко обожгла, перехватив дыхание. Не в пример всем предыдущим
– А почему удар называется двойным?, – только и успел спросить я. В голове, а конкретно, в затылке, действительно, почувствовался какой-то сильный дополнительный удар, скорее, взрыв. В глазах, сначала, вспыхнуло, затем потемнело
– Да, Питер. Вот это шок! Забористая штука. А ну. Давай, ещё по одной. Мы – научные работники, познаём истину, как минимум, в трёх, а лучше – в пяти повторностях
Опосля каждой повторности, текила исправно наносила два заявленных удара. Под конец бутылки, она заставила меня крепко обнять Питера, ставшего особенно родным.
– Никаких такси! Я отвезу