– Да, да, я просто не уверен в том, что он о чем-то догадывается, он всего лишь был чем-то не доволен, просто требовал привести хирурга, который его оперировал, как рассказали мне люди из персонала в больнице.
– Вот тупица, как после такого на тебя можно будет положиться в дальнейшем. Так провалить все дело, да на что ты вообще способен?!
– Я,…я все исправлю, – еле слышно сказал растерянный и измученный Брайан.
– Нет, уж теперь, я сам, лично займусь этим, а то с твоей помощью, нам всем придется гнить с дохлыми крысами за решеткой! Нужно найти какой-то выход, мы должны знать, что ему могло стать известно, и должны как-то предотвратить его возможные новые глупые выходки, мало ли, что он еще задумал… Скоро его уже никто и ничто не сможет удержать… Нужно все хорошенько взвесить и обдумать, а самое главное вести себя осмотрительно и очень осторожно…
И этот самоотверженный человек, всегда находивший выход из любой ситуации, глубоко и как-то отрешенно погрузился в свои переживания и мысли, его взгляд будто блуждал где-то далеко, в неведомых непонятных пределах, но через некоторое время зловещее лицо просветлело, приняло свой обычный самоуверенный, значительный вид, и он с величием и самодовольством произнес:
– Я знаю, как нам выйти из этой щекотливой ситуации…
12
И опять все те же белые стены встречали и провожали меня каждое утро и каждую ночь. Кануло в пустоту еще несколько дней в лежании на своей родной и уже превратившейся со мной в единое целое, палате. И, глядя на многогранные разводы серой сырости на потолке, отличающиеся от всего остального вокруг, своей оригинальностью и узорами, в которых можно было блуждать, и потеряться, я размышлял о своей глупости и о уже новых возможностях все изменить. Опять, задаваясь вопросом, как найти способ хоть как-то придать своей жизни значимость. Мои размышления иногда прерывали заботливые «стражи здоровья и благополучия», которые начали проявлять ко мне большую благосклонность, уже давая возможность курить и читать газеты. Так же одним прекрасным днем нарушил мой покой посланник «закамерной жизни», представитель конторы, в которой я работал и убивал свое время. Он зашел проведать меня и заодно решить кое-какие проблемы по платежам и инвестициям. И обрушился приятным сюрпризом, как снег на голову, мой друг Ноил Томсон, имевший простые черты лица и выделяющийся из общей массы людей своим высоким и звучным голосом. Мы с ним учились в одном колледже, но вели различный образ жизни, и признаюсь честно, у нас были не очень гладкие отношения. Но он был из числа людей, с которыми я хотел бы повидаться. Как ему удалось узнать, где я нахожусь, в какой больнице, осталось для меня загадкой, но я был удивлен даже больше тем, что он отвлекся от чарующих сетей мобилнета, своих современных друзей и распутных девиц. Поэтому я даже оторопел и потерял дар речи, он сам начал