– Мастер Ротерби, вы не о том печётесь. Вы уже восемь дней кряду как засели в своей хижине и ничего мне не говорите. Между тем, я вижу, что вы взволнованы. Только я никак не возьму в толк, отчего, – голос Тнайта сделался серьёзным. – Это всё из-за Вайтеша? Будет вам убиваться.
– Саженцы, Тнайт, – отшельник показал трубкой на ксоота. – И его с собой прихвати.
– Плевать мне на эту смородину, чай, без неё не передохнем.
Подмастерье рассержено вышел за дверь. Ксоот помедлил. Он склонил набок вытянутую голову и посмотрел на Ротерби.
– Умел бы ты говорить, было бы куда проще, – раздосадовано вздохнул тот и погладил уродца по плечу. Ксоот по-прежнему проницательно глядел на отшельника. – Что? Это пустые догадки, ничего более. И не смотри на меня подобным образом. Ты и сам ему ничегошеньки не поведал, так с чего я должен? Если то, о чём я думаю, простые бредни, ему и знать не нужно. Иди, пощипли ягодки, я поразмыслю кое над чем.
Тем временем Тнайт сердито покуривал смородиновый табак, прохаживаясь по саду. "Мастер Ротерби, опять он чего-то не договаривает. Всегда так было. Он раздумывает, а я знай изводись, пока он надумает. Не припомню, когда в Дуодроуде было так спокойно, да и вайчеров в округе не видать. Не видать. Сдаётся, отправились в поместье Ксо вместе с королём и носов оттуда не кажут. Сколько ещё мы тут проторчим?" Подмастерье окинул недовольным взглядом колышущиеся заросли кроличьего сорняка. В них слонялись незримые ксооты. Обычно это приносило в его сердце покой, но сегодня скорее нервировало. Он с сожалением поглядывал на подранные штаны, в которых он некогда покинул Дуодроуд. Его измятая куртка цвета влажного сероватого лишайника вид имела, прямо скажем, неприятный. Застарелые пятна болотной воды въелись настолько, что Тнайту так и не удалось избавить ткань от бледно-зелёных разводов. Подмастерье посмотрел на смородиновые побеги в железных вёдрах, стоящих у порога, и окончательно убедился в том, что не хочет притрагиваться к ним.
На пути в трактир он наткнулся на дом Вайтеша. Пугливый хозяин так редко покидал своё жилище, что, казалось, он и сейчас в своей уютной зашторенной спальне. Послышался женский смех. Молоденькая швея Линда стояла неподалёку, коротая очередной неприглядный денёк за беседой со своей толстоватой соседкой Дэйлой. Тнайт, впрочем, не видел особенного удовольствия в такой беседе. Дэйла говорила слишком уж неспешно, с трудом шевеля ртом. Её голосок звучал, как из бочонка, где неделю плескался испорченный эль. Было очевидно, что она хочет тараторить, но не может себе этого позволить. "Быстро же эти дурочки позабыли про выродков", – подумал Тнайт и прислушался, намереваясь разузнать причину девичьей беззаботности.
– Если он тебе так приглянулся, так возьми и скажи ему об этом, – медленно проговорила Дэйла.
– Ещё чего, – нерасстроенно вздохнула Линда. – Чтобы он утратил всякую заинтересованность во мне?
– С чего бы ему её терять?
– Все