Глава 1.
Брызнул дождь. Скоро прекратился. Путник, вышедший из лесного мрака, ощутил резкий запах полыни, и оглянулся назад, будто лес не выпускал его из своих ночных объятий. Голова его закружилась от ударивших запахов и других трав, он заставил себя идти вперед, где был простор нижних долин. Глядя на бескрайние дали трудно совладать с дыханием, и без того учащенным. Ты вынужден как рыба выброшенная на берег, безостановочно глотать этот воздух, опьяненный пиршеством мокрой зелени, воздух, как бродяга разгуливающий на просторах земли…
C той стороны, где лес выходил к Северным воротам Хаарма, замерцали огни городских факелов. Как пробились они сквозь глубокую чащу леса, когда путник уже преодолел немалый путь? Огни заставы ночью не нужны – ворота города заперты до утра. Но для тех, кто cтремится найти свой кров или ночлег, а еще для него – ищущего свою жену, а может быть, разгадку своей дурацкой судьбы, это помогает обрести уверенность, чтобы не заблудился. Теперь он не ошибется с обратной дорогой – там, в низине, где развеется непроглядная тьма. Но возвращения быть не может пока не достигнута цель. Путник пошел по кромке леса, туда, где редели деревья, а на небе появлялись просветы, туда, где раскрывались зрелища открытых лунных полян, где говорят, ночью видели пляски призрачных ведьм и потому редко кто осмелится ночью ступить на землю, подверженную колдовским ритуалам. Важно попытаться приблизиться к этим полянам.
Его встретил шум высокого разнотравья, и шипение мелкого комарья. Он был насторожен, чутко улавливал довольно редкие, испуганные шорохи, вздрагивание листьев, и напряженные завывания, которые успел и позабыть после давних дружеских блужданий по ночной округе с цеховиками. Бывало, в эти края забредали и волчьи стаи – глашатаи трубили зов, собирая в отряды добровольцев. Он бывал в тех засадах, и умело всаживал кол в раненого загнанного зверя. Последние облавы прошли позапрошлой зимой, и волки с той поры не появлялись. На ведьм никто не решится открывать охоту… – и он заскрежетал зубами.
Теперь он шел, обуреваемый то страхом, то нетерпением добраться до лесных домов. В небе открылось красное зарево, бросающее вокруг себя кровавые отсветы. Когда-то, в далеком детстве, он подслушал рыбаков, наблюдавших такое зарево. В свои отходящие лодки они укладывали снасти, и все ворчали обреченно, что в небесах недобрый знак. Два дня и две ночи бушевал шторм. Утихла непогода, но никто из них не вернулся с морского похода. И в пустые могилы клали их убогий скарб, чтобы хоть как-то обозначить прощание живых с мертвыми, чтобы показать, что их вещи не имеют права жить, если погибли хозяева.
Зарево – примета беды – на кровавую охоту вышли хищники, темная сила подняла зов их инстинктам. Знак той силы проявился на далеком небесном своде. Он угадывался в ветре, приносящем пыль вместе c вонью