Миронов надеялся, это последние дурные новости на сегодня.
Он ошибся. Сильнее он ошибался разве что в девяносто девятом, беспечно шагая к краю пропасти за рядовым Ескалиевым.
6.
В четырнадцать двадцать Марина Миронова вышла из подъезда, чтобы выгулять единственного в Койске той-терьера. Температура падала, ветер толкал в спину, натриевые лампы на мачтах доблестно сражались с полумраком. Под подошвами уггов скрипел снег, перемешанный с солью. В наушниках Билли Айлиш пророчила всем хорошим девочкам ад, а Марина была хорошей девочкой.
Тина мелко тряслась в меховой шубке и тявкала.
Марина обогнула родную панельку, водружённую на сваи. Койск застраивался с учётом ураганных ветров – дома возводились так, чтобы микрорайон имел здание, защищающее собой другие сооружение, стену, перекрывающую сильный воздушный поток. Отсюда – пятнадцать минут до школы по прорезанной в снежных завалах тропинке. Если бы в торце дома были вырублены окна, они выходили бы на холм, утыканный запломбированными пятиэтажками.
«В смысле пропали?» – набросала Марина сообщение. Варежка болталась на верёвочке, голая рука мёрзла, но Марина не замечала холода. Она переписывалась с одноклассником. Тимка Латынин – симпатичный паренёк, но какой-то… провинциальный? Влюблён в неё по уши, думает, она не знает… Марина планировала поцеловаться с Тимкой на выпускном – французский поцелуй, но не больше.
«В прямом!» – написал Латынин. В смысле, в смысле прямом. – «На станции ни полярников, ни Буранчика, здесь дыра огромедная в стене, всё перевёрнуто вверх дном!».
«Да ладно», – написала Марина. Решив, что это не похоже на Тимку – разыгрывать таким способом, стёрла и написала: «Ты моему папе позвонил?».
«Конечно. Он уже едет».
«А ты там? Иди домой».
«Тут я. Ещё китаец бродит вокруг и, по-моему, у него белка».
Тина залаяла и метнулась обратно к дому. Марина выпутала ноги из поводка, рассеянно сменила маршрут.
«Я вспомнил про экспедицию Дьявола», – написал Тимка. Исправил своеволие Т9:
«Дятлова*».
«Ну тебя», – написала Марина.
Он шла за Тиной, глядя в телефон. Если бы она подняла голову, то увидела бы того, кто этим утром убил главу Койска и забрал полярников. Того, кто стоял на холме и смотрел на посёлок.
7.
Тимур рассказал о случившемся за обедом. Он черпал ложкой куриный суп и говорил взахлёб. Отец слушал, нахмурившись, теребя в руках очки.
– Я, конечно, не эксперт, – сказал Тимур полушёпотом, – но, по-моему, стену выбили снаружи. Вся столовая в осколках кирпича.
– Можно мне ещё раз посмотреть?
Тимка вытер пальцы об олимпийку и передал отцу телефон. Михаил Латынин, гладковыбритый, лысый, как колено, поводил бегунком, пролистывая