Непромокаемые часы отмеряли полдень, но солнце не встало из-за гор. Вчера наступила полярная ночь. Дни до января пятьсот жителей Койска проведут в сумерках.
Вересаев решил, что будет скучать по этой дыре. Покинув Койск, обретя, наконец, долгожданный кабинет в администрации Красноярска, он вспомнит фиолетово-красные всполохи над ледниками, пламя северного сияния, и обронит скупую слезу…
По кафелю зацокали каблуки, отвлекли. Вересаев крутнулся в подогретой воде.
– Леночка…
Брюнетка двадцати трёх лет от роду встала у окна. Она успела принять душ, смыть с себя въедливую сперму главы администрации. В сапожках, колготах, юбке-карандаше… но полностью голая выше пояса, она вновь взбудоражила любовника.
«Эрекция, – подумал Вересаев, – это так жовиально!».
Сильному, упитанному, здоровому мужчине претило всё, что связано со смертью, с болезнью и увяданием. После похорон он ни разу не навестил могилы родителей и бабушки, хотя последняя обрела покой совсем рядом, на крохотном кладбище. Русские закапывали русских в мёрзлый грунт за рыбозаводом, а коренное население везло мертвецов в тундру.
– Куда ты? – Вересаев поманил из воды, прочёл во взгляде Лены с трудом маскируемую брезгливость, но не обиделся. Лена была обручена, собиралась переехать с женихом в Дудинку. Жених охотился, она зарабатывала на веб-камерах, когда Интернет не пропадал, а пропадал он периодически. Лена нуждалась в деньгах и лишь потому раз в неделю ложилась под чиновника. У разведённого Вересаева таких Лен будут сотни.
– Мне пора, – Лена потупилась, очаровательно скромна и в то же время бесстыдна; соблазнительно колыхнулись наливные груди с тёмными овалами сосков. И этот бюст достался какому-то неотёсанному охотнику!
– Одевайся теплее.
– Угу. – Лена наклонилась за бюстгальтером, сорванным в приступе страсти. За её спиной, за окном, извивалось что-то тёмное.
Глава администрации приоткрыл от удивления рот.
– Лена…
Пластик, выдерживающий напор шквального ветра, разорвался, как бумага. Стеклопакет лишился прозрачности, в разлом хлынул пронизывающий холод.
«Не божет мыть», – подумал Вересаев, перепутав слоги.
Пластик выпал, и тень бесшумно скользнула в помещение. На глазах Вересаева Лена взлетела в воздух, повисла над полом, ошарашенно замычав. Что-то схватило её, словно куклу…