Бруно, стоявший возле окна и созерцавший вечернюю панораму Мидтауна, залитого потоками золотого фонарного света и оранжево-красным сиянием неоновых вывесок, под завязку заполненного машинами и людьми, обернулся к помощнице:
– Все верно. Ты чем-то недовольна?
– Мне кажется, сэр, что наши американские партнеры могли бы найти для прощального ужина место пошикарнее… – хмыкнула девушка и слегка покачала головой, показывая, как ей претят дурной вкус и скаредность янки.
По губам Гвиччарди-младшего скользнула усталая улыбка: он не любил разъяснять очевидное, но все же сделал поправку на женское восприятие и снизошел до комментариев:
– Это еще не прощальный ужин, строго говоря. Прием с лобстерами «бенедикт», крабовым гратеном, волованами с черной икрой и тоннами жирного холестеринового мяса ожидает нас послезавтра в Рокфеллеровском центре, в «Рэйнбоу рум». (1) Так что не спеши бранить мистера Брауна.
– Да, пожалуй, я поторопилась с оценками… но к чему вдруг «Ора ди паста»? Странный выбор…
– Отнюдь. Американцы убеждены, что мы, римляне, жить не можем без макарон, вот и решили, после столь удачного завершения всех подготовительных мероприятий, угостить нас «настоящей итальянской пастой». Это дружественный жест, и, конечно, мы его оценим, как подобает, Виола.
– Да, сэр… Я поняла.
Он поморщился:
– Ты опять за свое? Перестань называть меня «сэр». Это глупо и неуместно. Я, конечно, учился в Англии, но меня не посвящали в рыцари, и у меня нет военного чина в армии США.
– Прошу прощения, Бруно. – Виола скромно опустила ресницы, чтобы скрыть блеснувшие в глазах пресловутые «лукавые искорки», безошибочный знак, что женщина просто-напросто дразнит мужчину. Она позволяла ему чувствовать свое превосходство – и внутренне потешалась над потугами молодого босса казаться чопорней и строже, чем сам синьор Филиппо.
– Это все изменения на завтра?
– Нет. После ужина Микки и Рут ведут нас на ночное бродвейское шоу. Начало в десять.
Виола старательно внесла запись в графу органайзера, но не удержалась и снова съязвила:
– Как чудесно! Сперва подделка под итальянскую пасту, потом подделка под «Мулен Руж»… Они так стараются, так стараются…
Вместо того, чтобы в очередной раз одернуть нахальную девицу, Бруно усмехнулся, поскольку не мог не признать некоей справедливости ее претензии: американцам, по крайней мере, мисс Сандерс, было известно, что он терпеть не может бродвейские мюзиклы.
– Полагаю, что приглашение в театр на Бродвее – маленькая месть за «Севильского цирюльника» в театре Арджентина. (2) Ну что же, если нам посылаются испытания, будем переносить их с достоинством… Вот теперь все, ты свободна. Спокойной ночи.
Виола вздохнула и с явным облегчением захлопнула органайзер, но не спешила покидать апартаменты своего начальника. В отеле «Сент Реджис», как известно, нет плохих комнат, и та, что занимала персональная ассистентка синьора