– Ох, Евочка, старик наш на пенсию вышел, а вместо него молодого поставили, но я смогла его уговорить: придумала историю, что завелся воришка и нужно просмотреть записи, но, оказалось, они только двадцать дней хранятся, а потом затираются. Ничего такого мы не нашли.
– Надо наблюдать круглосуточно, когда-нибудь Савелий либо кто-то другой выдаст себя.
– Кто ж это сделает-то? Может, другой способ есть?
Позади «форда» Евы паркуется серый внедорожник, и она на всякий случай дает по газам.
– Просто дай мне время.
Дома Ева открывает ноутбук и находит в соцсети его страничку. Савелий Петров, пятьдесят один год. Семьсот пятнадцать друзей, из них только трое несовершеннолетних на вид. Быть может, дети знакомых, племянники? Написать им она не решилась. Как вообще такое спросить? «Привет, тот чувак случайно не снимал тебя голым на камеру?»
Ни одной совместной фотографии с девушкой либо партнером – насчет его ориентации она не уверена; всегда либо в толпе, либо делает селфи, скалясь на камеру ровным рядом зубов. Еву всегда воротило от его улыбки, этих неестественно длинных вампирских клыков и, конечно, одуряющего травяного амбре его одеколона.
На поверхности всё чисто, что если копнуть глубже? Нужно зарыться в Даркнет – гигантский невольничий рынок и безграничную базу порнографии на любой вкус.
Будто ныряешь в бочку с дерьмом. Слава VPN с прокси, никто не должен узнать, по каким она бродит сайтам, хотя и тот давно уже не панацея. К сожалению, не одна она осторожничает. Тот, кто ищет запретное видео или заказывает доставку живого товара на дом, больше всего на свете ценит в Сети анонимность.
Ева упорствует часа полтора, надеясь среди липовых адресов, протоколов и горы псевдонимов на латинице обнаружить хоть что-нибудь, хоть малейший намек. Самая интересная из находок – карта, на которой отмечено местоположение полицейских в реальном времени.
Обессилев, она роняет голову на клавиатуру, вдыхая запах пыли и пластика. Ничего. Пусто. Ей нечего предъявить Савелию так же, как и Шиканову – судя по упоминаниям в прессе, тот вообще чуть ли не новый Иоанн Кронштадтский. Хреновый из нее выйдет опер.
Будь у нее возможности безопасников…
Верещит будильник. Ева вскакивает и хлопает себя по щекам. Пора собраться и взять наконец судьбу за горло. Но сначала привести себя в порядок.
5. Брахман и Псы
Нагишом Антон идет в ванную, запинается о ножку столика с исчирканными записными книжками и стопками деловых журналов, шипит. Замечает, что столешница припудрена слоем пыли – морщится. Борясь с рвотным позывом, скоблит зубы, глядя на трехминутные песочные часы.
Антону осталось приложить лишь каплю усилий, чтобы разочарованные неудачей девицы поддались его обаянию. С красоткой в татуировках он полночи носился по улицам, взрывая тишину музыкой