На душе всё равно было слишком противно. Нужно было потерять где-то 2—3 часа – её компания собиралась только ближе к вечеру. На телефоне денег нет. Никто не звонит. Нина направилась в сторону набережной. Можно бы зайти в Макдоналдс, но в кармане только триста рублей. Если никого вечером не удастся раскрутить, придётся мучиться жаждой, пока все потягивают пивко.
Жизнь оказалась какой-то пустышкой, подделкой. Идиотская школа, где одним до них нет дела, а другие хотят ещё «сделать из них людей», чтобы они ходили на завод с обедом в стеклянной баночке, а потом как в песне: «вот будет лето – поедем на дачу!» Нина с презрением посмотрела на мужчину, который, видимо как раз после рабочего дня, пешком шёл домой.
Волосы обросли – экономит на парикмахерской. Наверное, жена стрижёт. Толстая наверняка, безобразная. И курит самые дешёвые сиги. Пьёт пойло. Вот и вся радость. А вечером детективный сериал для даунов. При этом в школе его хорошо выучили. Может читать этикетки от пивасика и считать долги по коммуналке. Лучше бы покончил с собой, чем жить такой скотской жизнью!
Мимо проехал шикарный красный Мерседес. Внутри сидело двое накачанных парней с пышными причёсками и бородками. Хипстеры. В сторону Нины они даже не посмотрели. Девушка замедлила шаг, глянула вслед удаляющейся машине. Злоба воспалялась всё больше. Она с силой отбросила в сторону окурок, демонстративно плюнула и пошла широким шагом, размахивая руками. Хотелось броситься на кого-нибудь, побить… Задеть плечом, обматерить, чтобы выплеснуть всю скопившуюся внутри мерзость. Да, хорошо бы встретить какую-нибудь ровесницу. Из тех, что типа новое поколение, что всем стремятся помочь, что носят джинсы-бананы и большие очки, как Бибер. Но что это даст?! В этом возрасте Билли Айлиш уже миллионерка, а ты так и останешься чмом. Хотя вариант есть. Надо только денег раздобыть. Губы сделать, грудь, когда можно будет. Стать фитоняшкой – это вариант. А потом можно хайпануть и уже не задумываться обо всём этом дерьмище. Забыть о гнилом городишке, о матери забыть, чтобы не позорила при друзьях, и о теперешних друзьях-обезьянах забыть. Жизнь казалась совсем никчёмной, серой и жалкой. Совсем…
Нина вышла на перекрёсток, впереди показалось здание монастыря. Старинные стены недавно тщательно выбелены добровольцами.
Хорошее дело! Лучше бы каким-нибудь больным помогли. Их Бог ведь не замечает этих. Вон бабушка как страдала, прежде чем отмучилась! Тоже всё за добро была. Да где оно, добро?
На углу длинноволосый забитый парнишка раздавал листовки. Одну он сунул и Нине. Та взяла с равнодушным видом, замедлилась.