– Я боюсь его, – пожаловалась мне Марина. – Он страшный, и похож на…. Чудовище.
– Мы все тут чудовища, – ответила я ей. – Белых и пушистых здесь нет.
Крыть на это было нечем. Марина отбывала наказание по той же статье, что и я. Богатый любовник подарил девушке на День рождения ключи от белоснежного Fiata, а через неделю объявил, что они расстаются, оставив машину ей, как маленькую компенсацию, за ее разбитые надежды.
Бедная студентка академии искусств, привыкшая к заботе и вниманию, и что говорить, к благополучной жизни на деньги состоятельного «папика», в этот же день «накачалась с горя» в одном из баров. Дальше она не помнила, как села за руль, и как наехала на пешехода.
– Потерпи немного, – глядя на несчастное лицо Марины, успокаивала я девушку. – Алевтина говорит, что его напарника скоро выпишут из больницы и нас переведут куда-нибудь, подальше от свинарника, – я похрюкала, изобразив поросенка, чем насмешила Марину, и страх из ее глаз исчез.
Но у Степана, видимо, были свои планы на девушку.
3
– Серебрянская, к начальнику вызывают, – голос Алевтины, нашего бригадира отрывает меня от работы.
– Зачем?
– Не докладывали.
– Слышишь, к начальнику вызывают зачем-то – говорю я Машке, здоровенной свиноматке, с которой у меня завязались «особые» отношения. Не знаю почему, но эта хрюшка запомнила меня в лицо и каждое утро лишь только услышав мой голос, встречала, подбегая к загороди своей «тюрьмы». Глупо, но порой я сравнивала наше с ней положение. Единственное, что радовало, так то, что я все-таки, рано или поздно, выйду отсюда.
Снова вхожу в кабинет начальника колонии, попутно замечая мелкие детали интерьера, те, что в первое свое посещение не заметила. Например, элегантные, под цвет бежевых стен, шторы на окне. Или вот, электронная фоторамка на столе, хоть с моего места и не видно кто на фотографии, но воображение тут же нарисовало портрет, похожих, как две капли воды друг на друга, мать и дочь.
– А, Серебрянская…. – начальник на секунду отрывает взгляд от экрана компьютера. – Присаживайся.
Я сажусь на предложенный стул, скромно сложив руки на коленках.
– Ну, что? Как адаптируешься?
– Нормально.
Он глянул из-под очков, будто не поверил моим словам.
– Условия удовлетворительные? Никто не обижает?
– Все в порядке, Андрей Петрович.
– Хорошо. Иди, работай, – и уже в дверях меня догнала его реплика: – Если что, сразу обращайся ко мне.
Я согласно киваю, но он уже вернулся к своим делам, попутно пробурчав себе под нос:
– А-то любите вы через голову жаловаться.
Меня сразу насторожило отсутствие Марины и Степана в поле зрения. Схватив оставленную в углу,