– Понимаешь, Леонид Сергеевич, мы ведь тоже пообщались с гражданкой Гореловой и приняли во внимание её подозрения, – стал рассказывать майор, – но ничего криминального обнаружить не смогли. Визуальный осмотр и проверка в лаборатории обломков балкона не выявили наличия каких-либо химических веществ. Правда, на одном из них заметен след, напоминающий предположительно нанесение удара железным ломом или деревянным колом, но, когда это случилось и случилось ли на самом деле – трудно сказать. Дому этому больше ста лет, строили его в конце девятнадцатого века, за прошедшие годы кто там только не жил и не выходил на балкон, переживший бомбёжки и артобстрелы и в итоге покрывшийся глубокими трещинами. Действительно, ответственные за эксплуатацию и ремонт зданий в этом районе города должны понести наказание за халатность, приведшую к гибели человека, они обязаны были поставить ограждение с надписью «опасно для жизни», этим занимается сейчас следователь. Но умышленное убийство, да ещё и тщательно спланированное…Нет, это просто бред какой-то. Слишком сложно, слишком рискованно.
– А как же показания свидетеля о тени в проёме, Виктор Николаевич, что ты по этому поводу думаешь? – спросил Елагин.
Агеев рассмеялся:
– Сергеич, ты бы видел и слышал этого свидетеля, парень молодой, но с детства носит очки, зрение такое, что в армии он служить не может, даже к нестроевой не годен. К тому же очень неуверенный, постоянно сам себе противоречит – то он что-то заметил, то вроде бы заметил, а может быть и нет.
– А лом, арматуру, кол в доме искали?
– Обижаешь, Леонид Сергеевич, не только в доме, но и в соседних дворах, в мусорных баках, в канавах. Ничего не обнаружено.
– Так дело закрыто?
– Практически да, виновных в нарушении правил безопасности привлекут к ответственности.
– А если я всё-таки продолжу расследование, не привлекая твоих ребят?
– Да пожалуйста, действуй, можешь даже ссылаться на наше сотрудничество. Если что-то нароешь – милости прошу, начнём с твоей помощью всё сначала.
– Лады, спасибо за понимание. Тогда до связи, товарищ майор.
– Всегда буду рад твоему звонку, товарищ подполковник.
После этой беседы Елагин поехал в бизнес-центр на углу Старой Дворянской и Редутного переулка. Когда-то здесь располагался небольшой завод автозапчастей, из открытых летом окон цехов пахло машинным маслом и металлической стружкой. В начале девяностых он обанкротился, не выдержав падение спроса на свою ставшую разом ненужной продукцию. Из одноэтажных серых зданий вывезли старенькие станки, немногочисленных рабочих предпенсионного возраста уволили. Новые хозяева заводской территории оборудовали все