Я снова кивнул.
– Но, как говорится, человек только предполагает. Бывало в вашей жизни такое, что все планы рушились мгновенно и ничего было уже не спасти?
– Конечно! – подо мной загремел стул. Гул в классе стих.
– Вот для этого и родилась философия – для того, чтобы человек мог объяснить себе происхождение вещей и найти из любой ситуации выход. Хотя бы даже и умозрительный. У стоиков, например, есть совершенно точный комментарий к нашему с вами разговору. И я настоятельно рекомендую вам с ним ознакомиться. Пока что дела у вас идут не очень, – Евгений Викторович взял со стола огромную бутылку и открутил крышечку, – но не всё потеряно. Покажите ваш конспект шестой главы учебника, пожалуйста.
Я машинально повернулся к парте и только потом осознал, что это бессмысленно.
В горле снова появился тот самый ком. Очевидно, поднялся вверх, из живота. Я мгновенно перенёсся в нашу квартиру и увидел со стороны, как я собираю рюкзак и смотрю на учебник на полке. А в нём лежит… двойной листок с заданием.
– Э… понимаете, у меня нет с собой этой работы. Я подумал, что это нужно к следующему занятию, а не к зачёту…
– Это правильно, – согласился Евгений Викторович. – Но вам это сейчас очень бы помогло. А так… так вынужден поставить прямо в электронный журнал двойку. Родители зайдут туда сегодня?
Я судорожно сглотнул.
– Зайдут. Но… Может быть, я…
– Замечательно. Жду вас с рассказом о стоиках.
Я поднялся на ватных ногах и схватил ручку. Двойка по истории – это последний камень в и без того чудесную гору проступков этой недели.
– Да, молодой человек, – Евгений Викторович посмотрел на меня поверх очков. – Даю небольшую подсказку для подготовки. Как мы уже выяснили, обстоятельства жизненные бывают двух видов: те, что мы можем изменить, и те, что не можем. Двойку сейчас исправить вы не можете. Зато можете подготовиться. Советую подумать об этом.
Я кивнул и поплёлся к своей парте.
4
– Ты создал неправильное энергетическое поле, – Мишка пнул ботинком пустую банку. Та с грохотом покатилась по мокрому тротуару. – У тебя одна за другой идут неприятности.
Я молча сжимал лямку рюкзака и впечатывал шаги в асфальт с такой силой, что он должен был хотя бы в одном месте уже треснуть. Но почему-то выдерживал. Может, потому, что я сильно хромал, хотя нога болела не так уж сильно.
– Понимаешь, это дело одной минуты… Взять с собой учебник. Я же на него смотрел. Просто изменить одну минуту, одно движение – положить учебник. И домашка эта… то же самое. Просто два раза одно и то же.
Мишка хмыкнул.
– Машина времени – сомнительное в плане перспектив изобретение. Я думаю, человечество будет биться над этим ещё не один десяток лет.
– Спасибо, поддержал, – я вздохнул. – Меня четвертуют за ещё одну двойку. Ты же знаешь, как мама хочет, чтобы я ходил на эти занятия. А ещё я постоянно рассказываю, как там хорошо и как я