– Сейчас, – он задумчиво потёр нос и защёлкал мышкой. – «Alea jacta est». Это латынь. «Жребий брошен» – о бесповоротном решении, о шаге, не допускающем отступления, возврата к прошлому.
Я сел на стул рядом.
– Ничего не понимаю.
– А откуда у тебя эта фраза?
Мы сидели в пустом кабинете информатики и пропускали обед, но в меня сейчас не лезло ничего. А Никитка и так постоянно голодал. Может, поэтому и учился так хорошо.
– Так… в книге прочитал.
– И там не было перевода? Ну, получается, нашли. Интересно.
– Что? – я придвинулся поближе.
– Эту фразу произнес Юлий Цезарь при переходе реки Рубикон. Это означало, что пути назад нет.
Такие подробности меня уже мало интересовали. Я схватил со стола бумажку.
– Никитка, ты друг. Настоящий. Мерси.
Я подумал, что надо будет рассказать Мишке, и срочно. Как назло, он в тот день заболел – написал, что подхватил какую-то простуду.
На английский я примчался последним, все уже сидели на своих местах, а Алла Эдуардовна открыла на доске какую-то презентацию.
– Кузнецов, вам требуется особое приглашение? Звонок, кажется, уже был.
Я тихо извинился и сел за парту. Соседний стул расстраивал пустотой. Я бросил взгляд на часы – 12:13. Всё-таки удобная это вещь. Ещё бы научиться не опаздывать.
Алла Эдуардовна поправила пиджак и встала рядом с первой партой.
– Дома я просила вас перевести текст о драматурге Уильяме Шекспире. Все справились с заданием?
Повисла гробовая тишина. Кто-то принялся листать учебник.
– Надеюсь, что все.
Алла Эдуардовна была молодым специалистом и пришла в школу всего полгода назад, но умела подбавить в голос такие ледяные ноты, что всем без исключения становилось не по себе. При этом она ещё и была невероятно красивой, и каждый раз становилось стыдно, если ответил что-то не так.
– Тогда я попрошу вас закрыть учебники и ответить на мой первый вопрос. В каком городе родился Шекспир?
По классу прокатилось гробовое молчание. Я тихонько ковырял уголок учебника и старался не смотреть в сторону доски. Ясное дело, после вчерашних эпохальных событий никаких текстов я не переводил. Зато я спас любимую вещь моей сестры. Не важнее ли это в жизни?
– Кузнецов, давай ты. Раз у тебя трудности с тем, чтобы вовремя приходить на урок, искупи хорошим ответом.
Я медленно поднялся.
– Э… в Лондоне?
Это был не единственный город в Великобритании, который я знал: ещё были Манчестер, Ливерпуль… Но почему-то в тот момент на ум пришёл только Лондон. Вот так бывает – мозг просто отключается и больше работать не желает. Неприятная штука, надо сказать.
– Потрясающе, Кузнецов. А где же, в таком случае, находился театр, в котором драматург работал?
Я покосился на пустой стул рядом. Очень не хватало Мишки. Он бы сейчас точно что-то подсказал. По части подсказок он вообще был мастером – мог даже с помощью пальцев изобразить верный ответ.
Я молчал. Можно было что-то придумать, наверное, но не хотелось.
– Замечательно.