– Агент Лаура Коулмен, веду это дело, – представилась она. – Агент Куинн, очень рада снова видеть вас.
Мне пришлось по душе, как она назвала меня «агент Куинн», хотя я давно комиссована. Как еще один знак уважения или же оттого, что я шла с тросточкой для ходьбы по пересеченной местности, она раскрыла передо мной заднюю дверь машины. Для вылазки я выбрала полукомбинезон защитного цвета и хлопчатобумажную блузку без рукавов, а температура тем временем перевалила за тридцать, и Коулмен сдалась: сняла пиджак, прежде чем залезь обратно в салон.
Третьим транспортным средством – позади нашей машины – был минивэн криминалистов. В первой же везли Флойда Линча. Знаю, не следовало мне этого делать, но, прежде чем забраться в джип, я приблизилась к машине, где на месте водителя сидел судебный исполнитель. Стекло пошло вниз, и наружу высунулась рука.
– Роял Хьюз, государственный защитник, – раздался голос.
– Я догадалась. Бриджид Куинн.
Хьюз ослепил зубами в довольной метросексуальной улыбке и зачем-то понизил тон:
– Я в курсе.
Продувная бестия.
На заднем сиденье за защитным экраном, в наручниках и в оранжевой тюремной одежде сидел Флойд Линч. Стройное, но вялое тело, вьющиеся каштановые волосы, нос уточкой и маленькие большевистские очки. Под сорок, но явно потрепанный жизнью. Больше похож на бухгалтера, чем на серийного убийцу, но, говорят, они все такие, не правда ли? Вот только глаза… Никакое ребячливое очарование не могло замаскировать равнодушие безжизненных глаз рептилии, если вы знаете, кто перед вами. Мужчина взглянул на меня с таким же любопытством, с каким через стекло, словно змею в зоопарке, рассматривала его я. Затем он чуть скривил рот, резко дернул головой в мою сторону и отвел взгляд. Меня подмывало постучать по стеклу, но, почувствовав, как обоих мужчин на передних сиденьях стала беспокоить моя близость, я удержалась.
С этого момента я твердо знала, что он убил всех семерых женщин, включая найденную у него в грузовике. Этот человек издевался над ними, насиловал и смотрел в глаза, оставляя надежду на жизнь, пока медленно душил, а сейчас собирался показать нам последнее место преступления. Из-за предложения показать нам место захоронения тела не будет справедливого возмездия за всю боль, что он причинил жертвам, и тем, кто любил их. Джессика Робертсон могла сыграть роль его билета на эшафот. У нее он жизнь отнял, а себе свою – выторговал, и я уверена, единственной реакцией Джессики на это, как и моей сейчас, была бы ненависть.
Мне хотелось, чтобы Флойд Линч умер шесть раз, медленно и мучительно, но вместо этого, благодаря намечающейся сделке, ему светило пожизненное заключение, и видно было, насколько он доволен. Я вообразила, как подношу к окну пистолет, как летят ему в лицо осколки стекла вместе с пулей. У меня слишком буйная фантазия. Воображение временами усмиряет бессильный гнев на несправедливость нашей правовой системы.
Из джипа со стороны водителя