– Так ты со мной едешь или пешком идешь?
Боец молча забрался в кузов, хотя в кабине место рядом с водителем было свободно.
– Поехали! – крикнул он сверху.
Ну, поехали. Я тронул машину. Эбонитовый четырехспицевый руль тугой, но машина шла послушно.
Мы взобрались на пригорок. А за ним деревушка темнела, перед нею – сборный лагерь. У дороги стоял стол, на обочине сидело с полсотни мужчин – в форме и без, кое-кто из них – с винтовками.
Увидев нашу машину, на дорогу выбежал сержант:
– Стой!
Я затормозил полуторку.
– Куда едешь?
– К передовой.
– Слушай, здесь недалеко наша часть. Подбрось бойцов.
– Садитесь, мне все равно в ту сторону.
– Кривохатько, сажай людей.
К машине подбежали полтора десятка парней и мужчин, залезли в кузов. В кабину степенно уселся усатый сержант, держа в руках кирзовую сумку с документами.
– Поехали.
Я тронул машину. Дорога еще не была разбита колоннами танков, и потому ехать было легко.
Километров через пять из кустов на дорогу выскочил боец в расстегнутой гимнастерке и без винтовки:
– Стой! Вы куда претесь! Немцы впереди – танки прорвались!
Я вопросительно посмотрел на сержанта. Он тут старший, в кузове его бойцы. Хотя какие они бойцы – новобранцы в большинстве своем, многие в гражданской одежде еще, без красноармейских книжек, без оружия, необученные.
Сержант колебался недолго:
– Откуда тут немцам взяться? Поехали!
Я-то поехал, однако внимательно смотрел по сторонам и вперед.
Не соврал боец. Едва мы миновали чахлую рощицу, как впереди на дороге показался танк. Шел он нам навстречу. В глаза бросились его угловатые контуры. «Не наш», – екнуло сердце.
Я вдавил тормоз в пол.
– Эй, не дрова везешь! – послышалось из кузова.
И тут танк выстрелил. Скорее всего – с ходу, потому что промазал по неподвижной машине. Снаряд его рванул немного правее машины, на обочине. Парни, как горох, посыпались из кузова и – в обе стороны от дороги.
Я распахнул дверцу и кинулся в рощицу. Усатый сержант, бросив в кабине сумку с документами, побежал в другую сторону.
Рядом со мной оказался боец из заслона. Его винтовка с примкнутым штыком мешала бежать, цепляясь за кусты и ветки деревьев.
Танк выстрелил еще раз, и полуторка вспыхнула.
Танк принялся прочесывать пулеметным огнем обочины и рощицу. Пули так и чмокали по стволам деревьев.
– Ложись, пока не зацепило.
Я свалился на землю, рядом упал боец.
Рев танкового мотора приближался, и среди редких деревьев показалась его серая туша. Неожиданно грянул взрыв. Гусеница танка слетела, и он крутанулся на месте. Из моторного отсека повалил дым.
«На мине подорвался», – догадался я. Откуда она взялась – неизвестно, но это здорово нам помогло. Только потом пришло осознание, что если бы мы проехали еще немного,