– Сержант! Иди, полюбуйся!
Усатый сержант подошел вразвалочку и заглянул внутрь фургона:
– Ох, ети его мать! Богатство-то какое. Хлопцы, переодевайтесь.
Каждый подобрал под себя гимнастерку, брюки, ремень и пилотку. Вот только обуви не было, остались в своих туфлях.
Команда приобрела военный вид. Мы наелись тушенки с перловой кашей.
– Нельзя такое богатство бросать, – сокрушался сержант, – надо хотя бы харчи забрать.
Мы завязали у гимнастерок рукава и сгрузили туда по ящику тушенки. Сержант вручил каждому по поклаже.
– Смотри, не вздумай бросить, – предупредил он каждого.
Собрали оружие у убитых, коего валялось предостаточно. Я не побрезговал снять ремень с подсумками у бойца с размозженной головой. Ну не в руках же патроны носить.
Надев форму, я почувствовал себя увереннее. Сержант же, оглядев воинство, недовольно поморщился. Гимнастерки топорщатся сзади – парни явно раньше не служили. И только на самом сержанте и на мне форма сидела как влитая.
– Сыты, одеты, тогда – марш вперед!
Мы дошли до хвоста колонны. Я обернулся. Это же сколько техники разбитой, сколько молодых парней полегло, так и не успев нанести урон врагу! Горько было на все это смотреть.
Дальше шли в тягостном молчании. Увиденное сильно потрясло всех. Что говорить о молодых, когда и я, и сержант – оба были удручены. За полчаса, а может, и меньше, немецкие «лаптежники» без единой для себя потери разгромили целый батальон, а может, и полк. Почему зенитки не сопровождали колонну? Где наши истребители? Ведь я же ясно видел, что у тихоходных пикировщиков не было истребителей сопровождения.
Вопросы остались без ответов.
Пустынно на дороге. От приближающихся немцев население в страхе бежало – это понятно. Но почему наших войск не видно?
В надвигающихся сумерках мы вошли в покинутую жителями деревню.
– Все, привал и ночлег. Можно оправиться, – по-солдафонски скомандовал сержант.
Мы набились в одну большую избу, с облегчением сбросили с плеч узлы с тушенкой и повалились на пол.
– Тебя как звать-то? – подошел ко мне сержант.
– Сергей Колесников.
– Ставлю тебя, Колесников, часовым. На ребят надежды нет – уснуть могут. Через четыре часа сменю.
Делать нечего, приказы не обсуждаются.
Я взял винтовку и вышел во двор. Стемнело, на небе появились звезды. Я поглядывал на часы. Ничего, вот подойдет смена, тоже отосплюсь.
С дальней стороны деревни послышался гул моторов многих машин, затем стал виден свет фар.
Вбежав в избу, я разбудил сержанта.
– Вставай, тревога! Сюда направляется колонна техники, похоже, с танками. Чьи они, пока непонятно.
– Понял. Всем подъем!
Хлопцы проснулись и стали медленно одеваться. Эх, вас бы в мирное время в армейскую казарму. Командир отделения живо научил бы вас одеваться или раздеваться, пока спичка горит.
– Живее,