***
Нарушение всех правил – вот что у меня в голове. Никто не проверял багаж, документы не имели значения, тем не менее – я тут. Успокаивало то, что рядом в зале ожидания сидело еще двое пассажиров: мужчина, в странном, ярко-оранжевом костюме и пожилая женщина, очень бедно одетая. Молодой человек был погружен в виртуальную реальность, глазел на экран какого-то гаджета (я таких раньше не видела), старушка смотрела прямо перед собой, скрючилась, не шевелилась, казалось, это либо кукла, либо мумия. Мне хотелось подойти и потрогать ее лицо: не сделано ли оно из воска или резины? А может, это холодная кожа трупа? Мне стало страшно от собственных мыслей. Отвернулась, глубоко вдохнула, стараясь унять неизвестно от чего возникшую дрожь, но старуха по – прежнему чем-то притягивала меня. Не выдерживаю, оборачиваюсь и смотрю ей в глаза: радужка блеклая, зрачки тусклые, будто паутина покрывает глазное яблоко. Мертвая! Опять ощущаю озноб. Хватит! Я лечу навстречу чудесам. Не нужно этих страшилок. Да и вообще, надо меньше фильмов смотреть. Наконец, нас приглашают на посадку. Двое встают, слава богу, старуха двигается, значит, жива, я – следом. Никакого контроля. Вот мы на борту – никого. Всего три человека. Жутко холодно.
– Все пристегнулись?
Красавица стюардесса, в красном платье с короткими рукавами, проходит меж рядами, обводит салон взглядом, будто самолет забит, предлагает напитки. Прошу чай, однако надежды согреться не оправдались: напиток холодный. Стюардесса чем-то напоминает девушку на регистрационном пункте. Мне так холодно, что бороться со сном невозможно. Засыпаю.
***
Кажется, стало теплее. Сколько времени прошло? Оглядываюсь по сторонам – я в салоне одна! Будто из воздуха появляется стюардесса, какая же она высокая!
– Простите, со мной летело два человека, вы не знаете, где они? – мой вопрос казался абсурдным.
– О, они покинули борт. Мы уже миновали места их назначения.
– А, понятно…
Звучит нелепо, но меня вполне удовлетворил ответ стюардессы. Что может быть естественнее, чем выйти на остановке среди облаков? Хочу узнать, долго ли мне лететь, но девушка будто испарилась. И все же, какая она высокая!
***
– Каждый год мы ближе к небу, мы ближе к благодати. Это не жертвоприношение, это – возвышение.
Он отпил травяной чай из глиняного блюдца, струсил огромного кузнечика со своей накидки и закрыл глаза, стараясь уменьшить постоянную головную боль. Кто знает, сколько еще лет безмолвной борьбы у него впереди? Ничто не помогает. Все эти снадобья, настойки – напрасная трата