Завтра пошлёт маркшейдера сделать все необходимые замеры, хотя и так всё ясно. Спать в ту ночь Козьма Дмитрич больше не ложился.
В свои пятьдесят шесть Фролов поднимался от рудника к Горной конторе без остановок и одышки. Солнце подкатывалось к Караулке и слепило глаза. Сверкал снег, заваливший избы, огороды, весёлые воробьи клевали конские яблоки, рассыпанные по дороге. У крыльца, греясь, толкались два подростка. Караульный солдат сказал им что-то, те прекратили толкотню, скинули шапки, поклонились в пояс. Тощий загнусавил промёрзшим голосом. Фролов подумал: милостыню просят.
– Дяденька, – второй ткнул локтем в бок, тот поправился: – Ваше превосходительство…
Товарищ перебил:
– Господин бергмейстер, мы горные ученики, направлены к вам барнаульской конторой для обучения всяким горным наукам.
– Добро, добро. Чего ж на морозе-то ждёте?
Солдат, оправдываясь, пояснил:
– Василий Фомич велели тута ваше превосходительство дожидаться.
Фролов хмыкнул: ох уж этот Василий Фомич!
– Идёмте в контору, чего на морозе разговаривать?
Парни сняли сермяги, шапки, сложили на пол у порога, несмело оглядывали кабинет. Фролов разделся, сел в кресло.
– Ну-с, молодые люди, как добрались, понравился Змеиногорск?
Спирька согрелся, дядька бергмейстер оказался вовсе не злым, как представлялось в дороге. Глаза, окружённые морщинками-лучиками, смотрели по-доброму.
– На нас волки напали, – поведал он с детской непосредственностью. – Так и скачут, так и скачут. А зубастые – страсть. Одного мужика насмерть задрали.
– Этого нам ещё не хватало, – проворчал Фролов. – Рассказывайте, что изучали. Арифметику, геометрию, черчение знаете? Кем работали?
– На толчее и промывке робили, – ответил Пашка.
Досконально выяснив знания и навыки учеников, Фролов отправил их устраиваться.
– Завтра пойдёте со мной на Вознесенскую шахту, там будете работать. Сейчас идите в рудничное общежитие, устраивайтесь. Вот вам записка, найдите штейгера Луконина. Он вам место укажет и муку выдаст. У вас еда-то есть какая, деньги? Голодные небось?
При упоминании о еде парни невольно сглотнули.
– Нам сказали: тут, на руднике, на довольствие поставят, – виновато ответил Пашка. – А домашнее съели.
Фролов хмыкнул, вынул кошель, достал рубль, протянул Пашке.
– Вот, возьми. Сходите в лавку, тут недалеко. Поешьте чего-нибудь, пока устроитесь. Утром, как барабан услышите, сразу вставайте, у нас с этим строго. Приходите сюда, в контору, я освобожусь,