«Значит, пойла не будет».
«А пластиковые мешки не подойдут? – предложил Джантифф. – В конце концов – была бы емкость, пойло хуже не станет».
Эстебан мрачно покачал головой: «Уже пробовали. Аррабинские мешки текут – все текут».
Скорлетта размышляла вслух: «У Сарпа завалялся бидон без дела – старому бездельнику лень даже пойло варить. Надо сблатовать Кедиду, пускай свистнет. Так, значит три бидона есть. А всячина откуда возьмется?»
Эстебан вздохнул: «Придется недоедать».
«Я тоже буду оставлять, – вызвался Джантифф, – если нужно».
Скорлетта подарила ему одобряющий взгляд: «Другой разговор! Кто сказал, что иммигранты – прилипалы-кровососы? Только не Джантифф!»
Эстебан задумчиво опустил веки: «Знаю я одного умельца в Лиловом улье… так он примостился отливать протоквашу прямо из кормопровода – отменное получается пойло, прямо-таки забирает! Я мог бы приобщить к делу ведро-другое сырой протокваши, стоит попробовать».
«Что такое протокваша?» – поинтересовался Джантифф.
«Сырье общепита, пульпа. Ее гонят по трубам с центрального кормозавода. В кухонном сепараторе происходит ее чудесное превращение во всячину, смолокно и студель. Не вижу, почему из протокваши нельзя было бы варить добротное пойло».
Скорлетта тщательно отмерила каждому еще по полкружки: «Ну что ж, опять же… За Фестиваль! Пусть коннатиг заставит лодырей, норовящих сесть нам на шею, заранее отправлять в Унцибал контейнеры с солеными огурчиками и перчеными колбасками!»
«А пропунцеры пускай грызут прошлогоднюю всячину…»
«…и скармливают объедки коннатигу! Он у нас равнее всех равных».
«Ему-то подадут жранину по спецзаказу из „Приюта“, не беспокойся!»
Джантифф спросил: «Коннатиг приедет на Фестиваль?»
Скорлетта пожала плечами: «Шептуны едут в Люсц, его пригласят. Кто знает?»
«Не приедет он, – отрезал Эстебан. – Думаешь, коннатиг не понимает, что в поддатой толпе, орущей „Да здравствует эгализм!“ и „Скоплению – равенство!“, он будет выглядеть последним дураком?»
«Ага, и частушки: „Наш коннатиг пошабашит, похлебавши протокваши“…»
«Вот именно. Что на это можно сказать?»
«Ну, что-нибудь… Например: «Дорогие товарищи подданные! Весьма разочарован тем, что вдоль всей Унцибальской магистрали не расстелили красные бархатные ковры – у меня разболелись любимые мозоли. Хотя за пределами Аррабуса об этом почти никто не подозревает, здесь я могу откровенно признаться: я – блюдолиз.14 Ну-ка, набейте мне полный трюм звездолета вашей самой лучшей жрачкой!»
Не осмеливаясь ни смеяться, ни возмущаться, Джантифф растерянно возразил: «Что вы, в самом деле! Коннатиг ведет самый умеренный образ жизни».
Скорлетта презрительно усмехнулась: