На следующий день, с трудом купив билеты, они все уехали в Ленинград. В вагоне с Валеркой почти никто не разговаривали, а он, сойдя с поезда на перрон Московского вокзала, ушёл, ни с кем не попрощавшись.
В сентябре ни на первом, ни на последующих занятиях кружка Валерка, конечно, не появился, и о нём стали забывать. Группа готовилась к зимнему походу, настроение у всех было отличное – скоро каникулы! И тут произошло то, чего не мог предположить никто, а уж тем более Влад.
В тот день занимались снаряжением. Девочки показывали роскошные бахилы для лыжных ботинок сшитые ими из серебристого технического перкаля. – И где вы такой достали? – изумился тогда Владислав, но девчонки только загадочно хихикали. И тут постучали в дверь их класса.
– Входите, – не оборачиваясь, крикнул Влад и удивился наступившей тишине. В пальто, но без шапки, которую он смущённо комкал в руках, в класс вошёл тот, кого давно уже и не вспоминали.
Разумеется, его простили, а Влад потом долго размышлял о том – какая же это притягательная сила – туризм, что заставила строптивого и хулиганистого парня переломить свою гордость и попросить прощения, чтобы вернуться в коллектив и снова ходить в походы…
Спустя много лет до Владислава дошли слухи, что Валерий по семейным обстоятельствам вынужден был после школы пойти на производство. Занимался в заводской туристской секции, закончил ШИТ[7] и стал хорошим инструктором.
А Влад в тот год, сходив со своими кружковцами в интересный зимний поход, принял лестное для себя предложение и перешёл работать в «ГорДетс», хотя ему и жалко было расставаться со своей хорошей и схоженной группой. Но староста Марина и все её подруги, а с ними и ещё несколько парней заканчивали десятый класс, и в предстоящее лето им было уже не до походов.
С тех пор о «югах» Влад запретил себе даже думать, но, вспоминая о Кавказе, под настроение написал такое стихотворение:
Друзья не хотели верить – враньё, мол, и весь тут сказ…
Лет двадцать отъездить на Север и вдруг укатить на Кавказ!
Пошил из «болоньи» штормовку и шорты из старых брюк, —
Устроился, видимо, ловко, коль выкинул этот трюк.
По слухам, везёт детишек и… женщину для себя.
Казённых достал харчишек, пожрать хорошо любя…
Толкует про перевалы, а сам-то в горах – не ах…
Лавины, обвалы, провалы – и всё это на словах.
«Наестся» горами вскоре и, не покорив Эльбрус,
Полезет купаться в море, по почте отправив груз.
А может, – от скуки серой – рванётся назад налегке
И снова поедет – на Север – к болотам, тайге и мошке.
И