– Обычно Бак так расслабляется после кварты виски.
– И дело не только в сокровище.
– Да, наверное, не только. – Не сводя глаз с воды, Мэт взял Тейт за руку. – Но оно помогает.
Тейт положила голову на его плечо и тихо рассмеялась.
– Не мешает. Они понравились друг другу и без сокровища. Как и мы. – Она подняла голову, пощипала губами его подбородок. – Мы нашли друг друга, Мэтью. Это судьба.
Мэт обнял ее и поцеловал. Ее губы были теплыми и нежными. Неотразимыми. Ему казалось, что он медленно-медленно тонет, погружается в обольщение по имени Тейт. Она словно окружила его вкусами и ароматами, такими неповторимыми, что он узнал бы ее, даже если бы был глух и слеп. Ни одной другой женщине никогда не удавалось так абсолютно обезоружить его. Он хотел ее так отчаянно, что испытывал почти панический страх.
Когда Тейт отстранилась, ее глаза были затуманены, губы изгибались в мечтательной улыбке. Господи! Она и понятия не имеет ни о его отчаянном желании, ни о его страхах.
– Что случилось?
– Ничего. – Он сделал над собой усилие и улыбнулся. – Просто обдумываю ситуацию.
– Что именно?
– Как только Бак разделается с Рэем, мне придется избавиться от тебя.
– Да! И каким же образом?
– Думаю, просто удушу тебя, а потом швырну за борт. Правда, Мариан придется оставить. Прикуем ее к плите. Мужчины должны питаться.
– Ты очень практичен, но это сработает только в том случае, если раньше я не прикончу тебя.
Грозно нахмурившись, Тейт ткнула его кулаком в ребра. Мэтью рассмеялся и, еле удержавшись на ногах, попытался схватить ее, но не успел: она исчезла за рубкой.
Мэт бросился к левому борту и остановился как вкопанный, увидев Тейт с полным ведром. Уворачиваться было поздно, и через мгновение с него уже текли потоки холодной морской воды.
Пока Мэт отплевывался, Тейт стояла подбоченившись, но, увидев выражение его лица, взвизгнула и бросилась бежать. В панике она совершила ошибку: уронила ведро.
Привлеченная шумом, Мариан выбежала из рубки и столкнулась с дочерью.
– Господи! Началась война?
– Мама! – Нервно хихикая, Тейт нырнула за спину матери как раз в тот момент, когда появился Мэтью, успевший снова наполнить ведро.
– Мариан, лучше отойдите.
Тейт обхватила мать за талию, используя ее как щит.
– Она никуда не уйдет.
– Дети, пожалуйста, ведите себя прилично.
– Это она начала, – заявил Мэтью, не в силах стереть с лица глупую ухмылку. Уже много лет он не чувствовал себя таким беззаботным. – Не прячься, трусиха. Выходи.
– Ни за что! – Тейт самодовольно ухмыльнулась. – Ты проиграл, Лэситер. Ты же не обольешь мою маму.
Мэтью прищурился, покосился на ведро, затем перевел взгляд на Тейт.
– Простите, Мариан, – сказал он, окатил их обеих и бросился к борту за новыми боеприпасами.
Сражение шло без правил,