После того как я расстался с моими «поимщиками», меня завели в комнату, где меня ждал самый что ни на есть эмоциональный сопровождавший театральной жестикуляцией каждое слово итальянец в тёмно-синей униформе.
– I-ta-lia-no! Lo capisci o no?7
Я развёл руками, мол, ты хоть весь наизнанку вывернись – я не понимаю.
Охранник, осознав, что мои знания итальянского равны нулю, перешёл на язык жестов. Он попросил меня снять обувь, пальто, футболку, попеременно ощупывая и тщательно проверяя получаемые от меня вещи. Он зашуршал своими одноразовыми перчатками, изучая мои туфли, после чего принялся теми же перчатками лазить у меня в волосах. Я невольно сморщился. В итоге я оказался без штанов, а это означало, что, как я позже узнал, типичная проверка для всех заключённых подошла к своей самой унизительной стадии. Её нужно проходить регулярно после свиданий с родственниками и после выездов за пределы тюрьмы (судебные процессы, как правило). Видите ли, руководство тюрьмы должно быть уверено, что никакое оружие или наркотики не окажутся по ту сторону стен. Со временем у меня это перестало вызывать трудности, но в первый раз мне это показалось более чем унизительным. Нужно раздеться догола, повернувшись спиной к охраннику, присесть так, чтобы у проверяющего не осталось сомнений, что ты у себя не запрятал кое-где ни наркоту, ни холодное оружие. Хотя и то, и другое у заключённых, разумеется, оказывалось в наличии. И кокаин, и героин, и гашиш.
Когда я закончил с «приседаниями», мне позволили одеться. После чего мне вручили мою поклажу, добавив к ней столовые приборы: вилку, ложку, пластиковый стакан, металлическую миску. А также мне выдали постельное бельё и одеяло. Затем меня провели коридорами через несколько дверей, одни из которых открывались только пультом управления.
– Prego8, – передо мной отворили одну из маленьких трёхместных камер. Я зашёл в темноту: было поздно, все спали. Я положил мешок на первую попавшуюся мне табуретку, и за спиной грохнула металлом тяжёлая дверь.
– Ehi, vuoi fumare?9 – обратился ко мне маленький, арабской внешности парень, протягивая самодельную сигарету с табаком со второго этажа кровати.
– А?
– Smoke?10
– No, no, thank you11. – Я принялся в потёмках стелить постель. Марокканец же сместился из-под желтоватого света коридорных ламп и растворился в темноте. Тот самый марокканец, что сейчас сидел у двери.
Поднявшись с постели, я поздоровался с обоими:
– Good morning!
– Buongiorno12, – ответил второй марокканец, что был лет на 20 старше первого.
– Morning, – отозвался, улыбаясь, парень, – I English little, little, – пояснил он. Не нужно было быть врачом, чтобы заметить его нездоровый цвет лица: скорее всего, у него проблемы с печенью.
Мы провели первый день, знакомясь друг с другом, как могли. Пришлось применить все свои актёрские