Борис медленно катил по занесенной дороге. Надо пускать грейдер – сколько снега. Завтра сам не проберется на машине. Дьявол! Борис забуксовал на ровном месте. Да что в самом деле? Он вышел из машины, попробовал раскачать – не получилось, одному не справиться. Тьфу, зараза. Борис медленно курил, сидя в машине. На улице хлопьями валил снег. Уже набрал номер пропускного пункта, но передумал, позвонит позже. Он посмотрел на стекла, запорошенные снегом, нажал щетки, счистил снег, но уже через несколько минут стекло снова скрыло от него улицу, на которой ничего, кроме снега. Хоть где он?
Борис снова вышел из машины. Поежился от снега, что тут же оказался за воротником куртки. Не то чтобы неприятно – щекотно. Вообще-то тепло, наверное, на улице плюс. Да, снег в руках липнет. Борис скатал снежок и бросил в пустоту, так, во всяком случае, ему казалось. Снежок нашел преграду. Озадаченный, мужчина, подошел ближе. Ограда. Черт, да это же церковь! И свет в ней. Ага, молятся за грехи. Борис попытался хмыкнуть, но не получилось. Его словно что-то потянуло к калитке, распахнутой настежь.
Он подошел к ступенькам без мыслей в голове. Да, что это он? Неужели струсил? Дверь затворилась поразительно гулко, может, оттого, что церковь была пуста. Никого, слава… Он поймал себя на мысли – интуитивно. Шаги отдавались так же гулко, как и дверь. Горело всего несколько светильников, да и то не в полную силу. Хорошо, такой свет он любил. Мужчина переходил от одного сюжета к другому. На иконах не задерживался. Дойдя до угла, вдруг встретился с двумя свечами, что горели теплым ровным пламенем. Мария молчала: зачем нарушать тишину. Борис продолжил осмотр. Обойдя церковь, вернулся к ней.
– Почему ты так поздно здесь?
– Мне тут нравится.
– И чем занимаешься?
– Готовлюсь к завтрашней службе.
– К ней надо готовиться?
– Для меня да.
– Чем занимаешься помимо подготовки к службе?
– Учусь. Садитесь.
Мария подвинулась, хотя места на лавке было предостаточно.
– Ты дочь попа?
– Да, батюшки.
– Впервые вижу дочь священника.
Мария раскладывала свечи по размеру. Положила стопку чистых листочков для записи треб.
– Тебе здесь нравится?
– Да.
– Странно.
Борис сбоку посмотрел на девочку. Ничего особенного: может, и миловидная – не более того. Платок повязан наглухо – не рассмотришь. Что возьмешь с подростка?
– Тебя родители с детства приучали?
– Нет. Мои родители весьма прогрессивные люди. У нас в семье никто никого ни к чему не неволит. Пришло само.
Хотелось съязвить – сдержался.
– Чувствуете?
– Что?
– Здесь страсти, что кипят в повседневной жизни, усмиряются сами собой, и на душе становится спокойнее. Снаружи метель, невообразимо что, а здесь тихо. Всегда можно остановиться и отдохнуть.
– От чего?
– Разве вы не устали от ноши на сердце?
– Ты