Но вернёмся в зал, где мы сидим в ожидании оформления необходимых документов. Чтобы не терять время зря, идём в туалет и с удовольствием обнаруживаем, что там очень чисто и есть теплая вода, салфетки и прочие удобства. Можно спокойно умыться и почистить зубы. Когда возвращаемся, видим, что для прибывших готовы вкусные бутерброды с разными овощными салатиками и пастами. Брать можно без ограничений, и всё время приносят свежие. Как выяснилось, это было очень даже кстати – просидеть в зале пришлось полдня. Мы пытались дозвониться до родственников, которые должны были нас встретить, но телефон не отвечал. Оказывается, они нас тоже ждали с самого утра в зале ожидания для встречающих и не знали, что с нами. Мобильников тогда ещё не водилось, только через год я впервые увидела это чудо.
Сидели мы, сидели, и вдруг по радио объявили, что все мужчины приглашаются на собеседование, которое должно происходить в помещении за ширмой. Странно! О чем могут «собеседовать» непременно с мужчинами? Мелькнула мысль, которая сперва показалась дикой, но потом все же вырисовалась более четко: уж не будут ли всех представителей сильного пола уговаривать пройти церемонию обрезания? Да ещё, возможно, прямо в аэропорту, за этой вот ширмочкой, раз уж представился такой удобный случай. Это настолько меня развеселило, что я поделилась моей гипотезой с дочкой. Она была настроена не столь юмористически, посмотрела на меня испуганно – неужели это правда? Нет, она не согласна, чтобы нашего папку «обижали». Я поспешила её успокоить, что это шутка, однако, время шло, а папы нашего что-то не было видно. Шутить уже не хотелось, а вдруг его и впрямь как-то там «обижают». Я тогда еще плохо себе представляла, что для того, чтобы удостоиться подобной чести, «гою» нужно приложить немалые усилия, пройти всяческие испытания и обучение.
Впрочем, забегая вперёд, скажу, что в каком-то смысле процедуре обрезания мужа подвергли. Вот как это получилось. Фамилия у Вали польская, доставшаяся от далеких предков, – Воевудский. На родине ее если искажали, то, чаще всего, употребляя русифицированный вариант Воеводский. А вот в Израиле сразу же начались проблемы посерьёзней. В ивритской транскрипции она стала визуально восприниматься, как частокол из четырёх палочек с одним апострофом посередине (вав-вав-йуд-вав-вав-далет). Далее следовало написание суффикса «ски», что уже было проще. Но понять, как читать начало фамилии, было в самом деле трудно, даже порой невозможно. Однако никакого другого написания для нас не припасли, да поначалу мы и не осознавали