– Не спишь? Ты сейчас голышом? Трогаешь себя в разных местах?
– Привет, Кролик. Давно не слышались.
– Общаться таким вот образом не очень-то просто, хоть по мне и не скажешь. Послушай…
– Как там дела на базе? Какие нынче сплетни?
– Дела… да не очень-то на самом деле. Сирше отдали под трибунал. И Фиону. Их обвиняют в пособничестве, якобы они помогли тебе бежать.
С губ Кейтлин сорвался короткий смешок.
– Неслабо, – сказала она и добавила: – Поделом.
– Это только начало. Расследование затронуло всех. Всех пилотов-женщин отстранили от полетов, некоторых мужчин тоже. Ходят самые безумные слухи. О заговорах. О клубах, где практикуют тантрический секс. Об измене и революции. Но я не потому с тобой сейчас разговариваю. Слушай внимательно, это важно. Властям известно, где ты.
Кейтлин почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
– Каким образом?
– Не важно. А важно вот что: тебя будут поджидать, когда корабль причалит в Гданьске. Никак нельзя попадать им в руки. Если придется – прыгай за борт. Совсем беда – иди ко дну. Но не дай себя сцапать.
– А что будет, если сцапают? – спросила Кейтлин самым спокойным голосом, на какой только была способна.
– Все сложно. Просто поверь: попадаться им не стоит.
– Кролик? Я давно хотела спросить тебя кое о чем…
Но ухо уже не щекотало знакомое теплое дыхание. Кейтлин лежала одна в темноте и думала.
На их удачу, капитан промышлял (во всяком случае, так утверждало сарафанное радио) контрабандой лунной пыли, и «Wędrowiec Zmroku»[38] сделал незапланированную остановку в Пердите. Кейтлин сошла на берег и очутилась в чужом краю, без денег и без друзей. Отвергнув советы Хелен, которая предлагала разные способы заработать, она отправилась пешком по шпалам прочь из города, взвалив на плечо вещмешок.
Делать Кейтлин и Хелен было особенно нечего, поэтому они в очередной раз затеяли старый спор.
– Утром ты прошла мимо забегаловки, – начала Хелен, – где требовалась официантка. Можно наняться туда, поднакопить деньжат и…
– Я собираюсь найти Финголфинрода и вернуть свое доброе имя, – отрезала Кейтлин. – И точка.
– Да забудь ты уже про свое доброе имя. Возьми себе новое. Ты освободилась от матери, от армии, от прошлого. Ты еще так молода! Можно заварить какую-нибудь кашу, облажаться, облажаться по новой, и все равно еще останется время, чтобы затеять что-нибудь другое и преуспеть. Начни новую жизнь. Признайся уж начистоту, старая была полный отстой.
– Ты порочное, злобное создание. Как только смогу позволить себе экзорциста – избавлюсь от тебя. Что ты знаешь о чести?
– То же, что и о герпесе. Без них живется гораздо лучше.
Пока они препирались, многоэтажки сменились пригородными домишками, а пригородные домишки, в свою очередь, уступили место заброшенным фабрикам с битыми окнами и стенами сплошь