Её мысли прервал выплывший из тёмного тоннеля поезд. На табло горело – «Пролетарская».
«Чёрт… – пронеслось в голове у Ниночки. – Он не едет на конечную. И автобуса оттуда не дождаться. Придётся вызывать такси на Пролет». Во сколько оно ей обойдётся Ниночка старалась не думать. Как и о том, что придётся до зарплаты жить на гречке.
В вагоне, куда зашла Ниночка, почти никого не было. Только в углу сидел старичок бомжеватого вида в вязаной шапочке.
«Хорошая компания…»
Ниночка опустилась на сиденье и поджала ноги. Они так замёрзли, что она их почти не чувствовала. А горло начинало першить.
«Только этого не хватало. За две недели до зачётов…»
Ниночка погрузилась в свои мысли и перестала замечать время. А поезд всё ехал и ехал. Вагон медленно покачивался, колёса размеренно ухали.
– Ведь уже должна быть «Кировская», – опомнилась она и достала из кармана телефон. – Точно, мы уже минут десять едем.
Ниночка испуганно заозиралась по сторонам. Но старичок мирно спал, а больше никого рядом не было.
«Что ж. Может, мы до Пролета без остановок?»
Поезд тем временем и не думал останавливаться. Он убаюкивал запоздавших путников, тащил их по тёмным тоннелям метрополитена, увозил за грань реальности.
От мерного покачивания закружило голову, и Ниночка перестала считать минуты. Может, она так сильно ударилась и теперь у неё сотрясение? Да, сотрясение мозга. Она зажмурила глаза, а когда открыла, то увидела рядом с собой Стаса. Он сидел, ехидно ухмыляясь, и поглядывал на неё с насмешкой.
«Тебя не может здесь быть. Ты не настоящий».
– Какое сотрясение? У тебя даже мозга нет.
– А нет, настоящий… Что ты здесь делаешь?
– Еду.
– Куда? Ты же домой ушёл…
– А мы разве не домой?
– Зачем ты здесь, Стас?
Может, она просто задремала? И сейчас проверяющий разбудит её на последней станции. А может она проспала, и её никто не разбудил. И теперь она застряла в тягучем мраке подземки.
Но Стас напротив был совсем как настоящий, который сейчас пил чай у себя дома или пролистывал ленту новостей в контакте.
– Зачем я здесь? Ты смешная. Догадайся сама.
Сама. Всегда сама. Тот Стас тоже говорил загадками. Намёками. Многозначительно улыбался и никогда, никогда до конца не было понятно, что он имел в виду. И Ниночка считала себя, не по своей воле, конечно, глупенькой. Маленькой дурочкой. И пыталась разгадать его. И чем больше у неё не получалось, тем сильнее росло желание понять.
– Ты здесь потому что я этого хочу?
– Может.
– Зачем я тебе? – этот вопрос мучил Ниночку давно, а ироничный ответ Стаса никогда не приносили удовлетворения.
– Я