– Да неужто это самая трагическая новость, которую вы когда-либо слышали?
– Самоубийство? Эмили Дьюрант? Я не могу в это поверить.
– Я ведь не сказала, что это было самоубийство.
– Вы сказали, что она убила себя.
– Случайная передозировка наркотика. Это не одно и то же.
– А кто определил передозировку?
– Начальник станции, врач и я. Обнаружив ее тело, я написала докладную записку, поскольку Эмили работала под моим руководством. А другие должны были просто подписаться.
– А как вы обнаружили тело?
– Ее коллега, Фидо, начал волноваться, когда она не явилась в лабораторию. Он пошел к ней, постучал в дверь комнаты. Никакого ответа. Фидо позвонил мне и попросил выяснить, что стряслось. – Агнес покачала головой. – Дорогая моя, это было так ужасно. Эмили лежала на койке, из одной руки торчал воткнутый в вену шприц. В других местах на теле были видны следы инъекций, рядом валялись шприцы, флакончики с наркотиком. Это… это было просто жутко. Я совершенно непривычна к подобным вещам.
– А как вы обнаружили следы инъекций?
– Да она была почти голой, так что не заметить их оказалось попросту нельзя. Я не сильно разбираюсь в том, что касается наркотиков, но врач сказал, что они обнаружили на теле следы инъекций во всех местах, куда колются наркоманы.
– У меня серьезные сомнения насчет того, что Эмили была наркоманкой, – сказала Халли.
– Полюс меняет людей. Эмили провела здесь почти год. А вы только что прибыли.
– Все то время, пока мы работали вместе, Эмили никогда не употребляла наркотики. Она почти не пила. Еще обучаясь в колледже, она входила в число лучших лыжниц страны. Она всегда была в отличной форме.
– Честно говоря, здоровье Эмили ухудшилось за те несколько недель, что предшествовали ее смерти. Я это видела. Да и другие тоже.
– И в чем это выражалось?
– Бедная девочка выглядела усталой. Подавленной. Она почти ничего не ела. Стала забывчивой.
«Чтобы заметить все эти признаки, необходимо было пристально и неусыпно наблюдать за ней, – подумала Халли. – Выходит, главный научный работник станции занимался этим по доброте душевной».
– Мы называем это «стать поляризованной», – пояснила Мерритт. – Это состояние приходит после долгого срока пребывания здесь.
– Так почему бы ей было просто не уехать отсюда?
– Знаете, я тоже задавала себе этот вопрос. Но ей предоставили солидный грант. И у нее был подписан контракт. Разорви она его по причинам, связанным с психическим здоровьем… Думаю, дальше вам не надо рассказывать. Бедная Эмили. Это означало бы конец ее карьеры.
– Но, возможно, сохранило бы ей жизнь.
Мерритт как-то странно посмотрела на Халли.
– У вас еще вопросы по этой теме? – Тоном, каким были произнесены эти слова, она постаралась дать понять Халли, что та должна ответить «нет».
– А что это был за наркотик?
– Этого мы пока не знаем. Но – мне больно говорить об