Когда из окна вылезли две «свиньи», Хряпычев замахнулся кирпичом, но только сейчас до него вдруг дошло, что психи выбрались из пищеблока. Кухонного работника перекосила гримаса ужаса. «Свиньи» наверняка обнаружили картошку с мясом, дожидающуюся отправки в духовку, и сожрали её! Он ринулся к лестнице, на ходу обтирая о халат перепачканные картошкой и кирпичами руки.
– Сделали всё, что могли! – крикнул О'Юрич, пробегая мимо толпящихся под навесом коллег и на ходу поднимая с земли багор. – Надо пробовать взлетать!
Разведчики гурьбой устремились за ним ко входу в психбольницу. Неподалёку от крыльца Бортинженер заприметил валяющуюся у стены ржавую водосточную трубу, спрятал багор внутрь, а сверху для пущей маскировки навалил гнилых досок, которые когда-то давно привезли, чтобы изготовить дополнительные лавочки.
Навстречу пациентам из здания вышел санитар № 2. Поглядев на почти погасший костёр и не обнаружив макулатуру, Коля подивился расторопности подопечных. Заметив красный пожарный конус на голове одного из психов, санитар врезал по ведру дубинкой. Глаза в проделанных отверстиях нагло пялились на Николая.
Командор продолжал думать, что на него валятся осколки феррудиевой обшивки, а потому не обращал никакого внимания. Дипер вдруг осознал, что новый головной убор намного комфортнее вязаной шапочки. Он вызывает ощущение гораздо большей защищённости от окружающего враждебного мира. Но при этом ещё и оставляет возможность наблюдать за происходящим снаружи. Что ранее абсолютно исключалось после натягивания шапочки на глаза или одеяла на голову.
– Важен не сосуд, а содержимое сосуда! – гулко воскликнул он из-под ведра.
Кухонный работник влетел в приоткрытую дверь. Запах газа, заполнившего пространство пищеблока, он учуять не успел, так как сверху на него рухнуло ведро с горячей кашей, заботливо установленное Бортинженером. Матерясь и проклиная психов, Хряпычев схватил тряпку и принялся оттирать обжигающую кашу с головы и грязного халата.
После третьего удара дубинкой по ведру санитар Коля вышел из себя, сунул пальцы в смотровые отверстия и сорвал ведро с головы Дипера. Командор в этот момент почувствовал, что ощущает улитка, лишающаяся своей раковины. От волнения он тут же надул презерватив, а когда увидел перед собой свирепое лицо Второго, открыл от неожиданности рот. Отпущенное на волю резиновое изделие с громким шипением врезалось в лицо Николая.
– Мы есть то, что влетает нам в табло! – ляпнул Дипер.
«Табло» санитара помрачнело, глаза его налились кровью от ярости. Он резко ткнул Командора дубинкой в живот, заставив того перегнуться пополам. Санитар занёс дубинку для более ощутимого удара по почкам, но тут О'Юрич внезапно перехватил его руку.
От подобной наглости на лице санитара № 2 заиграли желваки, он подался вперёд на дерзнувшего Бортинженера, но