С задания вернулись Штурман с Бортинженером. Первый тащил старый огнетушитель, второй сжимал в руках пожарный багор и красное ведро в форме конуса.
– Вот, сняли с борта звездолёта, – похвастались трофеями парни.
Из сопла древнего, судя по всему – ещё советского, огнетушителя вяло пузырилась пена.
– Это что, висело просто так, в открытую? – изумился Зенит, показывая на видавший виды пеногон.
– Ага, – радостно кивнул Вонахап.
– Теперь ясно, почему мы не самоликвидировались. Видимо, пока мы через осколки сверхновой к борделю прорывались, сорвало защитную панель, и ракете досталось за компанию.
– Ракете? – Штурман перестал улыбаться и осторожно поставил опасный трофей на растрескавшуюся асфальтовую дорожку.
– Дельтониевая ракета. – Капрал многозначительно поднял палец вверх. – Чудовищное оружие дельта-распада. В тысячу раз мощнее урана. Должна была сдетонировать после обратного отсчёта на самоликвидацию. Но, к счастью для нас, её запал оказался выведенным из строя.
– Слава взорвавшейся сверхновой! – выкрикнул Дипер, посылая в огонь сразу целую стопку журналов.
– Но дельтоний-то, я погляжу, из неё сочится, – озабоченно заметил Лыжников. – Нас тут не облучит? Не распадёмся к херам собачьим?
– Может, этот покоцанный фугас тоже в огонь до кучи? – предложил Бортинженер.
– Неплохая идея, – согласился Левап. – Мы спрячемся в звездолёте, ракета бабахнет, от электромагнитного импульса ненадолго отключатся дроиды. Тут-то мы их и разберём до последнего винтика!
– Ракета слишком мощная, а астероид нестабилен, – отмёл предложение Зенит. – Нас всех по ближайшим космическим окрестностям разметает.
– А куда её тогда? – Биолог с опаской косился на зловещий красный цилиндр, проржавевший в нескольких местах.
– Вон там я вижу потухший кратер, – показал рукой капрал. – Надо с него оплавившуюся корочку отбить и ракету внутри захоронить. Пускай там себе тихо распадается тысячелетиями.
О'Юрич при помощи багра сковырнул крышку канализационного люка, на которую показал Зенит. Штурман бережно подтащил огнетушитель и сбросил его в отверстие люка, зажмурившись и пригнувшись в ожидании взрыва. Но обошлось.
– А давайте и всю макулатуру туда запихаем, – предложил Эндрю.
– Разумно, – согласился капрал. – И оставим послание для потомков. Если нам суждено сгореть в лучах солнца Безжизненной Зоны, то пусть хотя бы не исчезнет память о «Нулевом парсеке».
Для послания из кучи извлекли одну из накладных, согласно которым пациенты психиатрической больницы объедались отборным мясом и рыбой. Именно по этой причине Второй санитар, приложивший к расхищению продуктов значительные усилия, и организовал для документации погребальный костёр. Тютя Арфеев был безобиден и не совал свой нос в бухгалтерию, но перед назначением нового начальника Минздрав мог устроить