– Ну, давай приходи, я прямо здесь и сейчас тебя кончу…
После чего швырнув трубку, гордый Алтай сообщил Татьяне, что звонил её муж, но поскольку был пьян, то получил от него достойный отпор.
На что Татьяна с ужасом спросила его:
– А Вы, доктор, не ругались с ним? А то он такой нервный, когда выпьет, полный психопат и дурак… Он же десантник, служил в штурмовой группе, контуженный на всю голову, да и живем мы недалеко…
Дальше вы уже все знаете, выговорившийся Алтай ушел домой.
Я отметил настоящий день ВДВ, и навсегда запомнил 2 августа или День десантника!
ВЕТЕРАН
23 февраля 1986 года, в День Советской армии, мы с моим другом Мухтаром Имбергиным дежурили в приемном покое. Особенность работы в праздники такова, что сам праздник чаще всего проходил спокойно. Потому что в большинстве своем советские люди по обыкновению пили по квартирам и кабакам, а в случае получения травм и повреждений, если оставались живые, то в больницу шли только на второй или третий день, дабы не получить «волчью» справку об алкогольном опьянении. В советское время это гарантированно лишало вас премии, продвижения по карьерной лестнице и обеспечивало проблемы с партией, так что с этим не шутили, даже в ущерб здоровью. У нас самые трудные дежурства считались после праздников: 7 ноября, 1 мая, 23 февраля и 8 марта. Пик переломов, ножевых ранений и травм в эти дни был самый высокий.
Так вот в тот день, 23 февраля, ничто не предвещало беды, и наша веселая, озорная медсестра Оля приготовила нам праздничный пирог, и вкупе с бутылкой шампанского вечер обещал быть превосходным. Пока Ольга накрывала в бытовке стол, я быстренько осмотрел больных и с чувством выполненного долга устремился к бытовке.
С кушетки навстречу мне поднялся старик в полушубке, из-под которого виднелся видавший вида пиджачок с двумя рядами орденских планок:
– С праздником сынок, – сказал он и чуть поклонился.
– И Вас с праздником, дедуля, что у Вас случилось? – спросил я вежливо.
– Хотел вот кровь сдать за деньги, – серьезно ответил дед…
Я безмерно уважаю ветеранов войны и, конечно же, понимал, что старику не на что выпить в свой законный праздник День Советской армии, тем не менее, мягко и вежливо попросил его пойти домой.
– Мы не берем кровь, отец, это в другой клинике берут, на станции переливания крови.
– Да знаю я, так она вон, где находится, а мне сейчас нужно и здесь.
– А сколько нужно-то? – спросил подошедший к нам Мухтар.
– Да три рубля всего, сынки, – сказал дед со вздохом.
Было безумно жаль этого деда, видеть его старые и заношенные вещи, плохо выбритую седую щетину и руки с набухшими венами, но главное, была огромная обида за поколение стариков, влачащих жалкое существование в стране, победившей в Великой войне.
Мы, не сговариваясь,