Её одели, почти насухо пропитали её волосы махровыми полотенцами и причесали. Обувшись в узкие туфли, Микаэла поднялась с низкого табурета и, пошатнувшись, ухватилась за руки лин. Тяжеленное платье придавливало её к полу, а тугая причёска камнем лежала на голове.
– Как-то мне ни фига не удобно, – проворчала она, делая первый шаг.
Лины оббежали её по кругу и почти хором сказали:
– Всё в порядке, ваше высочество!
Микаэла неуклюже дошла до двери и спросила:
– А я же могу после завтрака переодеться в какой-нибудь халатик?
Лины снова недоумённо переглянулись.
– Ясно, – вздохнула Микаэла, плетясь дальше. – Ну, кто проводит меня в столовую?
Одна из девушек занялась уборкой купальни, а вторая отправилась сопровождать горе-принцессу. Для Микаэлы стало целым подвигом спуститься на первый этаж по бесконечным ступеням и ни разу не оступиться. Хотя в противном случае кубарем она быстрее миновала бы лестницу, да ещё и с ветерком. Отделаться при этом парой ушибов, чтобы месяц пролежать под компрессами в тёплой кроватке, было бы вообще идеально. А вот свернуть шею Микаэла совсем не мечтала. Вряд ли ей помогла бы медицина «сверхцивилизованного» Эйлинкеля, псевдозаклинания недомага Дракулы и массаж болезненно тощей служанки, которая вот-вот упадёт в обморок от бессилия. Сейчас жизнь стала Микаэле дорога как никогда.
Замок вовсе не сверкал золотом, как это происходит в эффектных декорациях исторических фильмов и сказок. Тускло, пусто и по-прежнему холодно. Высокие потолки подпирались необъятными колоннами, кое-где стояли деревянные скамейки с резными спинками, этажерки, столики, вазы. Стены украшали картины, перекрещенные мечи, флаги, гербы. Всюду было много подсвечников с подтаявшими свечами. Каждый стук каблука по мраморному полу эхом отзывался от каменных стен огромнейших залов, через которые Микаэла шла вслед за линой.
– Хоть бы к ужину успеть, – пыхтела она, таща на себе неподъёмное платье, – полпути пройти.
Наконец они дошли до широких дверей, охраняемых двумя вооружёнными шерлугами в доспехах.
– Ваше высочество! – Они откланялись и распахнули двери.
Лина отошла в сторону и, склонив голову, пропустила Микаэлу вперёд. Столовая представляла собой мрачный зал с узкими арочными окнами. На стенах, как и на длинном столе, были зажжены свечи, которые Микаэла даже не взялась пересчитывать. Каждый из многочисленных стульев напоминал настоящий трон со спинкой в рост Микаэлы. Стол ломился от обилия свежих, ароматных блюд. Чего здесь только не было: и салаты, и закуски, и наполненные супницы, и жареная дичь, и выпечка, и десерты, и десятка два графинов с разными напитками.
«Если они так завтракают, то как же они обедают? – Микаэла обомлела. – А как обжираются в праздники!»
– Линкея, –