Захар лежал рядом и тяжело дышал Инге в шею, водя кончиками наждачных пальцев от ее плеча до забинтованного запястья и обратно, а в перерывах между попытками восстановить дыхание целовал под ухом и в подбородок. На комплименты о сногсшибательном теле узница не откликнулась, но от нее и не ждали ответа.
Влажная ладонь переместилась на грудь и ласкала до тех пор, пока пират не усилил напор и поцелуи в шею не прервались обжигающими вихрями идущего изнутри пламени. Он обвил ее рукой и властно, без резких движений, увлек за собой, перевернувшись на спину и усадив на себя. Крепко прижимая обнаженное тело к своей раскаленной потной груди, он второй рукой удерживал ее голову, точно Инга могла вырваться, сбежать, и жадно терзал ее губы. Инга не успевала отвечать и в конце концов обмякла в его руках, словно резиновая кукла, равнодушно поддалась напору.
Выбранная поза насторожила. Как бы палач не потребовал от нее проявления энтузиазма. Но, как выяснилось чуть позднее, опасалась девушка напрасно. Захар, несмотря на подначивание в самом начале, однозначно предпочитал брать дело в свои руки. Неужели прислужливые сирены настолько утомили его, что сдержанные прикосновения молчаливого податливого тела заставили выпустить зверя на волю? Или сработал эффект новизны? Что бы им ни двигало, Инге все равно. Думала она об этом постольку-поскольку, лишь бы занять голову чем-то незначительным, не касаться заветных воспоминаний, не пятнать их грязью этой ночи.
Когда все закончилось, Захар уложил девушку рядом, закинул ее ногу себе на бедро и притянул голову на плечо, крепко прижав к своему взмокшему телу. Поза двух любовников на долю секунды вернула узницу к реальности. Впервые за весь вечер она испытала отвращение и острое отторжение. Инга моргнула и уже собиралась отодвинуться, но силой воли удержала себя в спасительных оковах мертвенного забытья. Не слушая сладких пиратских речей, девушка закрыла глаза и целиком сосредоточилась на том, чтобы заснуть, но мешала сильная тянущая боль внизу живота. Однако вскоре провидение сжалилось над непутевой девушкой, упустившей возможность дописать последние страницы нескладной истории жизни. Пират захрапел. Инга выпуталась из пудовых рук и отодвинулась на другую половину кровати.
Спустив ноги на пол, она