Новое слово, вошедшее в обиход в начале девяностых годов, стало для Сергея спасением при строительстве яхтенных причалов. Магический «бартер» обеспечивал ему стройматериалы в обмен на продукты. Их целыми пароходами завозил в город Труфанов, бывший хозяин этого берега.
Дорохов ступал по влажному песку, ёжась от пронизывающего ветра, не сильного, но пробиравшего до самых рёбер. Он вспоминал события тех гремучих лет и антураж, который увидел здесь в девяносто первом.
«Перекуем мечи на орала, и копья свои – на серпы». Высоким, библейским стилем это означало прекратить всякие войны и идти боронить землю-кормилицу. А в быту, в обычном приморском городе, это привело к тому, что военные корабли легли на бок, и постепенно с них растащили все мало-мальски ценные детали. А позже, когда охранять стратегические объекты стало некому, предприимчивые ребята просто-напросто распиливали некогда грозные суда на куски и за гроши сдавали в металлолом.
Вот и здесь, в бухте «Неприметная», то, что раньше считалось пирсом, было основательно подъедено морской волной, искорёжено ледяным напором и раскрошено временем. Цементная стяжка рассыпалась и обнажила поперечные балки.
Такую картину Сергей скорее готов был увидеть где-нибудь в Кампучии (которую теперь называют Камбоджей)2 – в порту Кампонгсаом, куда его неожиданно командировали в конце семидесятых. Советский Союз активно заботился о своей обороноспособности и не скупился на помощь странам, которые могли бы стать военной базой на дальних рубежах. Но кампучийский причал оказался в полной сохранности, несмотря на активные военные действия. А здесь всё разрушилось до основания даже в мирное время.
Вспоминая тот старый причал, Дорохов с гордостью смотрел на свой нынешний яхт-клуб. Всё, что здесь есть, он построил сам. Заграничный опыт в строительстве ему пригодился мало. А вот жизненный – ещё как.
Та неожиданная поездка в тропики была короткая, всего на три месяца. Но она оставила крупную зарубку на линии жизни, бежавшей по его ладони. На левой руке был настоящий шрам: две белые кривые полоски от давно затянувшихся ран, полученных в жаркой стране. А ещё одна отметина осталась на долгие годы в душе – волнующий след от короткой, запретной, и оттого ещё более желанной связи с той, кого звали Нина. С женщиной, которая легко вошла в его жизнь, согласившись на временный статус, да так же легко и вышла, не махнув на прощанье платком.
Глава 2. Кампучия
После той новогодней ночи жизнь Дорохова преобразилась. Своё прощание с холостяцким статусом на втором курсе назвал «скоропостижной женитьбой по случаю нашей беременности». Инициатором всех отношений была Ирина, а сам он не сильно-то и сопротивлялся. В доме Самсоновых его принимали