Они разговаривали. Именно РАЗГОВАРИВАЛИ. ОБА. Нет, она не умерла, не оставила его одного. Даже более того, она здесь рядом, но он сам не хотел общения с ней, заглушая свое сознание беспробудным пьянством. Она стучалась, но он не открыл. Он спросил, как она, и она ответила, что обрела покой, который так страстно желала, что она совершенно не скучает по нему, потому что каждый день видит его, слышит его и утешает. Однако она здесь, а он там. Между ними дверь… Но не смерть.
Так Алиса возродила его. Стыд, что она видит, как он деградировал, какой бардак развел, заставили его сначала обустроить и привести в порядок жилище, а потом и мысли, и саму жизнь. Начинать предстояло с алкоголизма. Бенджамину тяжело было признать себя слабаком, не способным отказаться от легкой возможности уйти в другую реальность. Он пытался заменить тяжелый алкоголь на пиво, но количество поглощаемого приводило его к тому же результату – обоссанное забытье. Пробовал увеличивать интервалы между возлияний, но наружу выползали мерзкие симптомы в виде трясущихся рук и горящих бешенным блеском глаз. «Глоточек, всего один», – обещал он себе, наливая первый стакан, и приходил в себя только на следующий день в том же неподобающем виде, как и раньше.
Признав себя алкоголиком прилюдно, он на четыре месяца попал в реабилитационную клинику. Сейчас, спустя годы, он был очень благодарен судьбе за то, что оказался там, но тогда… Последние годы жизни он закрылся от людей, добровольно покинул мир, окрашенный радостью солнечного утра или принесенным с моря запахом простора и свободы. Он не хотел больше чувствовать вкус весны или любоваться осенними пейзажами без Алисы. Ему казалось постыдным, что он может это видеть, чувствовать, реагировать, а она нет. И возлагал вину на себя.
Реабилитационная клиника, куда его направили, была ни лучше, ни хуже других: отвлечь пациента от его губительного образа жизни – вот главный принцип работы таких заведений. Условия были отличными: психолог работал с каждым индивидуально и в группах, прекрасное оснащение спортивных залов и большой бассейн в подвале, великолепный огороженный парк, раскинувшийся вокруг клиники. Предлагались занятия на любой вкус: лепи скульптуры, рисуй картины, стихи со сцены читай. Но Бенджамин избегал любых человеческих контактов, кроме необходимых для терапии. Способен ли кто-нибудь из этой публики понять, кем была для него Алиса? А без упоминания о ней, Бенджамин не смог бы объяснить полнейший крах своей жизни. Словом, пока он был не готов обсуждать с кем бы то ни было свои прошлые проблемы, поэтому свободные часы предпочитал проводить в библиотеке. Высокохудожественной литературы там не имелось, зато исторических романов и беллетристики – на любой вкус. Там же он нашел книгу Стивена Лабержа «Осознанное сновидение». Терминология этой