Стучат стучат в морозе топоры
Там лиственницу валят там сосну
В кострище том сожгут тебя одну
Да вылетишь ты из огня туда
Где щупальцами синими Звезда
По-осьминожьи высосет простор
Нашарит погребальный твой костер
И ты пойдешь по тонкому лучу
Моя любовь иди
Я так хочу
А тело будет хладное – лежать
Глаза полузакрытые – сиять
Ты в панцире мороза навсегда
Ты женщина моя
И ты беда
Ты вся любовь
Воскреснешь изо льда
Огнем что мужикам в ладонь не взять
Оле хо ра
Трехлапой Черепахи долог путь
Когтями лапы – по мездре порош
Костер рыдает
о когда-нибудь
Любовь моя опять ко мне придешь
Тебя до хруста жадно обниму
Твои глаза я выпью – все до дна
Я не отдам тебя до смерти никому —
Моя Звезда
моя Луна
моя Жена
Оле хо ра
…Костер потух, но неистовый жар его палит нам брови, разжигает щеки, щекочет ступни.
Мы одни.
Сила Хэша в том, что он – Вождь.
Сила Горбуна в том, что он – Нежность.
Сила моя в том, что я – есть.
Сила костра в том, что он горит тайно.
Мы содрогаемся – и крупно, и дробно. Костер погас. Сильный ветер свистит по белой степи.
– Идем в пещеру. Там тепло. Там огонь.
– Нет! Останемся здесь. Здесь звезды.
Мы перепутали голоса. Он приближает свое лицо к моему лицу и пьет нежным ртом из моих глаз соленую влагу.
Мои руки смыкаются на его горбатой спине, я знаю, что он меня не обидит.
Сколько гордой бирюзы из священного мониста отдаст великий Хэш за это объятье тем, кто сделает так, чтобы оно никогда больше не повторилось? Я касаюсь раскрытым ртом тонкого хряща на перекате горба. Мы не понимаем, что мы уже одно, как не понимаем, что через лунный перекат по черному небосводу расстанемся навсегда.
Мы не понимаем, что такое НАВСЕГДА. Мы не понимаем, что такое НИКОГДА.
Мы понимаем – соль течет из глаз, и это очень больно.
Объятие. Первая Венера
Я кругла и страшна. Я почти что Луна.
Из совиных очей моих брызгает пламя.
Соком грудь налита.
Вся бугрится спина.
Обниму – как сожму золотыми тисками.
Этот каменный свет – в ожерелье планет.
Подойди. Ты дрожишь. Ты трусливый, ледащий,
Тощий заяц-русак.
Тебя в будущем нет.
Ты из прошлого – прыг!..
Ты теперь в настоящем.
Не трясись, не тушуйся, премудрый пескарь.
Что, зуб на зуб попасть, как ни бейся, не сможет?!
А я мыслила: ты! повелитель мой, царь!
А я мнила: срастешься со мною всей кожей…
И мы будем как те, кто явился на свет
Неразлепленными, – лишь разрезать ножами!..
Ближе, жалкий подранок. Уж времени нет
Нам в подлунной юдоли