Основной проблемой была миссис Фаэр. После случая с испорченной одеждой Келен всю неделю, как могла, вела себя хорошо, не обедая даже в столовой, чтобы – упаси, боже – не посадить на свою старую застиранную рубашку пятно котлетного жира.
«Почему ты так сильно боишься ее?»
Келен сама толком не знала. Миссис Фаэр ни разу не поднимала на свою дочь руку, кроме тех случаев, когда это входило в форму воспитательного процесса. Она кормила ее, одевала, давала деньги на школьные обеды, общалась, проводила долгие беседы, стирала ее вещи, не будила по воскресеньям, часто на добровольной основе покупала шоколад, готовила блинчики, звала с первого этажа на еженедельный просмотр любимого обеими фильма, иногда водила ее по магазинам, в хорошем настроении называла ее «доченькой» и, пожалуй, очень любила. Все, как у всех. И без видимых причин для страха.
– Я не собираюсь врать ей вечно.
«Придется».
– Придумайте что-нибудь сами, умники! Я иду туда лишь потому, что иначе вы никак не заткнетесь.
Лишь накануне Келен вспомнила, что миссис Фаэр уже давно поспособствовала вполне реальному оправданию ее отсутствия. Поэтому под предлогом занятий историей девочка взяла у мамы разрешение отправиться воскресным утром в городскую библиотеку. Находилась она в центре города, что было весьма кстати, ведь миссис Фаэр довольно долго провожала Келен сверлящим взглядом из окна, дабы убедиться, что ее дочь действительно направляется в сторону автобусной остановки.
Любой транспорт в выходной день ходил с большими интервалами, и Келен пришлось померзнуть, старательно втянув голову в плечи. За плечами висел рюкзак, в нем тряслись половина плитки шоколада, маленькая, размером с ладошку, бутылка воды и в придачу – запасная рубашка, в которую Келен намеревалась переодеться сразу же после того, как попадет в лес.
«Сегодня такой интересный день, – с сонным воодушевлением произнес Скорость. – Ты увидишь остальных, таких же как ты…»
«Всей сущностью уповаю, чтобы никто из них не был, как и ты, похож на унылый кусок говна», – встряла Левитация.
Келен смотрела на пролетающие за окном пейзажи и все никак не оставляла попыток проделать с временем какие-то манипуляции. Только сейчас вместо замедления она упорно мотала пленку вперед, стремясь понять, что ей мог сулить грядущий день. Мимо пронеслось здание ее школы, и Келен в очередной раз спросила себя, на что она подписалась.
Если упоминать о манипуляциях: Келен категорически не догадывалась, что ей надо было делать с новоявленными помощниками. Их имена были достаточно ясны, но использованию почему-то не подлежали. Что по сути являл собой Энергия? Это понятие могло подразумевать все, что угодно.
«Может, я теперь умею управлять молниями? Как владыка Зевс. Буду хватать их прямо с неба во время грозы и швыряться в Каэрта».
«Девочка, у тебя поразительно плохо с оригинальностью воображения».
Келен вышла на остановке, с которой ровно неделю назад, продрогшая и грязная до состояния