Как-то раз говорили мне, что для того, чтобы увидеть будущее, нужно просто обернуться назад. Хорошенько присмотреться к прошлому. Я думал, что всё это чушь, но сейчас понимаю, что от прошлого не убежать и в том самом будущем, ты увидишь его снова…
Может, я слишком часто смотрел в прошлое и искал в нём смыслы, но зато я знал кого встречу в будущем. Может, поэтому я до сих пор жив, и вижу один и тот же сон день ото дня. Может, я даже рад тому, что сейчас шесть утра и льёт дождь, а у меня просто есть дом… есть чёткая цель. Даже в такую рань…
Внутри оценив всю прелесть картины, я снова вспомнил то, что это небывалая ценность… просто иметь возможность назвать шесть утра ранью. Просто стоять и видеть дождь. Тёплый, прозрачный дождь.
Я успокоился, и сел на лавку пустой остановки. Тёплое дерево довоенной эпохи покалывало стёртыми краями, норовя уязвить меня своими маленькими ручками, но оно всё также было антуражем тёплого летнего дня. Отец… и зачем я, только, так рано ему пригодился?
– А…? А! Ё моё, я ослеп!
– Да не ослеп, скотина, не ори!
Некто из темноты, руками обхватил мир, ворочая его моими плечами, и перевернул всё вокруг с ног на голову.
– А… родной бетон.
– То-то же… мордой в пол спать до добра не доводит!
Надо мной нависала патлатая, сладко пахшая тёплой сыростью и мускусной ноткой, голова испуганной, но от того ещё более милой красотки, со снисходительно мягкой улыбкой.
– Я думаю, что ты можешь быть куда лучше, чем говоришь о себе. Жизнь дана для того, чтобы каждый вечер становиться лучше, чем был с утра. Не говори, что вечером ты счастлив, живя так. Всё равно не поверю…
Она положила мою голову себе на колени, и тихонько гладив по волосам, с напевом задвигала что-то очень приятное и далёкое, стоящее где-то на грани моей гениальности.
– Это точно. Ты бы знала, как голова раскалывается каждый день.
– Это тебе пить меньше надо, животное, но…
Приятная рука дрогнула всего на мгновение, но я уловил этот жест. Тем не менее, на душе было тяжело, а с тем и удивительно спокойно, словно ты в домике, а за окном разгорается буря… но сейчас мне было так хорошо.
– Я верю, что ты пережил многое, что другим не понять. Мы видим разный горизонт и разное солнце в конце каждого дня, но как ни крути, ты сможешь стать добрее. Нет… ты уже самый добрый из тех, кого я знаю.
Смягчив улыбку, она встала и отвернулась, придерживая края своего разорванного кожаного платья.
– Ты точно станешь для кого-то опорой…
Она растворилась в тумане, а грустная слезинка смахнула с ресниц сонную закись, открыв мне глаза на бренный реальный мир.
– Сон…?
Я открыл глаза, но кругом, всё по-прежнему, сыпался только один лишь дождь. Сон… Всего лишь сон… не думал, что он станет пророческим. И это дождь, и эта девчонка… надменная стерва, которая стала непомерно родной. Судьба ещё та злодейка, но мне грех желать лучшего.
Да, именно в тот день у неё на коленях, я и