Надалия Аддисад сидела за столом спиной к захватывающей панораме и молча ждала, пока я закончу созерцание. На губах её застыло подобие улыбки, что выглядело очень противоестественно для этой суровой маленькой женщины с жёсткими чертами.
Канделябры, развешанные по стенам, наполняли кабинет жёлтым светом от пламени. Шкафов здесь не было, вместо них по бокам кабинета были вырублены в стене каменные ниши, пересечённые полками и вертикальными зеркалами в фигурных рамах. В их очертаниях угадывались знакомые мне уже крылатые львы. Большую часть заполняли книги и фолианты, но артефактов тоже было немало. В основном, это были украшения. В их расположении присутствовала особая система. Казалось, для каждой крохотной бусины здесь имелось своё собственное место. Столешница рабочего места ректора была деревянной и отполирована так, что отражала острый подборок сухощавой женщины и белоснежный ворот, торчащий из-под её мантии. Особенно это было заметно от того, что стол был практически пустым, если не считать чернильницы с пером, странной рамки и нескольких листов бумаги.
– Юна Горст, – начала ректор, поймав мой взгляд. – Вы когда-нибудь бывали в Тимберии?
Мне казалось, что уже весь мир знает, что я всю жизнь прожила на озере, и до недавнего времени не отличила бы детерминант от персонагвира. Ректор Аддисад тоже была неплохо осведомлена о моей биографии, судя по тому, что она знала о моём родном городе. Хоть и несколько… искажённо. Но я хорошо понимала, что этот вопрос требует ответа только для того, чтобы продолжилась беседа.
– Никогда не была, ректор.
– Тимберия – это моя родная страна. Я жи́ла там сфои моло́дые годы. Это королефство магии механизмоф, королефство науки и масте́рства. Другая магия там очень скудна́я. Вот, посмотрите.
Ректор Аддисад повернула ко мне рамку. На ней был изображён чёрно-белый портрет двух молодых людей. На фоне маленького дилижанса с двумя горящими глазками стояли молодой мужчина и девушка. Они обнимались и светились счастьем. Портрет был настолько искусен и так точен в деталях, что я невольно восхитилась мастерством его автора. Мазки были такими мелкими, что я не смогла рассмотреть их, даже вглядываясь.
– Очень красивая картина, должно быть, выдающегося мага стихии искусств, – похвалила я портрет.
– Это фотоотпе́чаток, – вздохнула Надалия и развернула рамку к себе. – Дости́жение нашей науки. Его не рисо́вали. Передаёт фысокую точность картинки.
Я не очень понимала, зачем мне показывают фотоотпе́чаток, но направление беседы мне нравилось. По крайней мере, меня не выставили с порога, а это было явно хорошим знаком.
– Очень искусный фотоотпе́чаток, – снова заключила я.
Надалия Аддисад вздохнула, глядя на свою чёрно-белую картину.
– Наша страна пошла по дру́гому пути, отлично́го от пути вашего королефства. И магия в наших людьях стала пропа́дать. Если её на разфи́вать