Перед рассветом хозяин попросил принести мятного масла, чтобы облегчить видения, и Йоллу был вынужден снова идти к этому крючковатому аптекарю. Он всегда был злой к Йоллу, этот алхимик. Смотрел на серьёзного рудвика свысока, даже надевал на нос маленькие стёкла, как будто Йоллу должен был от этого вырасти. Чепуха на постном масле, лу-лу! Рудвики всегда оставались маленькими – в пол человеческого роста. И удивительно круглыми. Потому что все необходимые для жизни органы у них помещались в одном огромном животе.
На тридцать пятой ступени у Йоллу зачесалось ухо. Уши у рудвиков были пушистые, треугольные, с кисточками на концах. Роскошные уши, лу-лу! Настоящее украшение, из-за которого лишённые шерсти люди страшно завидовали мохнатой расе.
Когда-то давно-давно рудвики практически вымерли. Маленький безобидный народец не мог самостоятельно противостоять опасным чудовищам, болезням и войнам, поглотившим мир в тёмные времена. Но Тибр Иверийский – основатель династии правителей королевства Квертинд – позволил рудвикам жить в человеческом мире и пользоваться их милостью. С семьдесят восьмой ступени Йоллу, лу-лу, как раз мог разглядеть его статую. Огромный каменный Тибр утопал в округлом эркере там, где кончались ступени. На голове его красовался тонкий простой обруч, исписанный символами. В одной руке правитель держал копьё, а в другой – прозрачный шар.
Никто не помнил точно, что должен был Тибр Иверийский показывать горожанам и путешественникам, но Йоллу, лу-лу, всегда по-своему понимал молчаливого короля. Он как будто говорил: “Видишь, Йоллу, большая палка так же важна, как и маленький пузырь, лу-лу”. И Тибр не обманывал. Рудвики всегда распознавали обман и иллюзии.
На девяносто пятой ступени рудвика нагнал один из консулов Претория – Его Милость Гвелейд Дилз. В отличие от Йоллу, лу-лу, Гвелейд Дилз был человеком. Как говорил хозяин – очень дипломатичным. Йоллу подумал, что это из-за его прекрасной шапки. Маленькая и круглая, она походила больше на аппетитный блинчик, надетый на лысеющую голову. В шапках Йоллу понимал не меньше, чем в большой дипломатии. То есть – очень много, лу-лу. Да и сам консул был прелесть, как хорош, – немногим выше рудвика, с таким же красивым, большим и круглым животом.
– Ааааа, Йоллу! – взвизгнул консул. – Как расчудесно, что я тебя встретил.
Йоллу тоже обрадовался встрече и охотно закивал в знак приветствия, приготовился слушать. Это была его обязанность – слушать и передавать хозяину.
– Ты непременно должен передать Его Милости Камлену, что внешняя политика требует неотлагательного вмешательства, – продолжал Гвелейд, торопливо поднимая полы бордовой мантии и поспевая за шагом рудвика. – Да, да, непременного! У меня есть сведения, что Веллапольское княжество планирует военную кампанию. Хотят вернуть земли Галиофа! Они так и не простили нам это завоевание. Я отбываю туда завтра, с торговой шхуной. Такая срочность мне уже не по годам, но я верен королевству Квертинд до последнего вздоха! Необходимо убедить веллапольцев в переговорах и пригласить с официальным визитом. При нашей нынешней ситуации, мы не можем позволить себе войну, друг мой, никак не можем.
Консул Дилз остановился, перевёл дыхание и обернулся. За каскадом ступеней, внизу, просыпалась и шумела столица, наполняя свои улицы и мосты ещё сонными людьми.
– Ваше обращение принято! – уведомил Йоллу, задерживаясь рядом с приятным мужчиной в знак почтения.
Оба служителя Претория уже преодолели лестницу и теперь стояли на самом верху, у ног статуи первого короля Квертинда. Менее важные верноподданные мельтешили у подножья ступенчатого пьедестала, прибавляя рудвику ещё большего самодовольства.
– Мы стоим на последней ступени, – мудро заключил консул и вгляделся в белокаменные резные здания таким взглядом, каким, бывало, хозяин смотрел в будущее. Но быстро отвлёкся, чтобы потрепать Йоллу за ухо. От зависти, конечно.
– Да, – снисходительно согласился с мудростью пушистый секретарь.
– А ты знаешь, почему их сто двенадцать, Йоллу? – уже весело спросил Гвелейд Дилз.
– Так построили строители, лу-лу, – наверняка угадал рудвик.
Консул улыбнулся.
– Сто двенадцать ступеней ровно по числу страшных лет грабежей, бесчинств и увядания нашего королевства. Мы проделали долгий путь. Долгий путь – к Тибру, закону и справедливости, – Его Милость Дилз указал на статую, утопленную в здании Претория. – Боюсь, Йоллу, всё это может повториться. Тёмные времена нынче настали, Йоллу, снова тёмные. Без правителя Квертинд идёт прямо в пекло Толмунда.
Йоллу знал Толмунда. Это был кровавый бог, покровитель страшной магии и мучитель душ. К нему в пекло не хотелось, лу-лу. Даже упоминать было страшно. Перед глазами сразу же становились реки огня, стоны грешников и кровавые моря. Немедленно пожелалось спрятаться за высокими мраморными стенами Претория, в которых никогда не бывало жарко.
– Я передам всё важное! – брякнул рудвик и трусливо посеменил ко входу, ныряя под светлую арку.
Гвелейд Дилз только и успел крякнуть вслед короткое прощание.
Преторий