Адэйр улыбнулся в бороду.
– Да, Гюрдир, я знаю, где она.
Воины удивлённо переглянулись. Торольв вплотную подошёл к старцу и тихо спросил:
– И всё-таки ответь, почему ты дал ей уйти?
– Чтобы мы сами нашли её. Она ещё с вечера следила за нами, двигаясь по пятам, наблюдала, пока мы не легли отдыхать, а потом бесшумно прокралась к нам, обворовала самых лучших воинов, а те и не заметили. Она обворовала даже тебя, Торольв. Этакая мастерица своего дела! Меня это конечно очень позабавило!
Воины неодобрительно смотрели на старца. Заметив это, он сказал:
– Пусть со мной пойдёт Хёгни, я отведу его к воровке.
– Почему Хёгни? – не унимался Гюрдир. – Пойдём все вместе и отрубим ей руки!
– Ты хороший воин, Гюрдир, но ума в тебе не больше чем в сбруе коня, – ухмыляясь, ответил старец. – От всего нашего отряда столько шума, что она успеет сбежать, пока мы доберёмся до неё. Мы с Хёгни бесшумно подкрадёмся к ней, а потом, когда она будет в наших руках, я приведу и вас.
Будучи следопытом, Адэйр быстро распознал путь, которым прошла девушка прошедшей ночью. Вместе с Хёгни они спокойно двинулись по пробуждающемуся лесу.
Лучи утреннего солнца озолотили зелёные дубравы и мягкую травку, покрытую каплями хрустальной росы. Вокруг леса блуждал прохладный ветерок, и от его движений колыхались ветви деревьев и кустов. Приятная прохлада будто ласкала невидимыми руками. Лес гудел успокоительным шорохом своих прекрасных жителей. Горлицы ворковали грустную песню, мимо пролетали воробьи. Изредка куковала кукушка, да соловьи запевали чудные мелодии. Лесной воздух был наполнен сотнями разных запахов. Тут пронёсся сладкий запах земляники, а от влажной травы накатывало свежестью. Тысячелистник, можжевельник, зверобой да душица пленяли ароматами целебных трав. Лес был прекрасен в своей первозданной дикости. Его симфония всё время изменялась, наполняясь новыми звуками.
В этом природном ансамбле воины услышали нежное пение, тихо струившееся во все уголки леса. Зачарованные древней мелодией, они остановились. Покой пленил их души, из-за которого возникло желание бесконечно долго стоять и слушать. Но Адэйр знаком указал Хёгни пригнуться и бесшумно двигаться вперёд, чтобы не спугнуть воровку. Они затаились за широкими деревьями и осторожно выглянули. Девушка сидела к ним спиной на бревне и толкла в ступке травы, напевая красивую песню на неизвестном им языке. Её густые каштановые волосы, переливающиеся разными оттенками в золотых лучах солнца, крупными волнами ниспадали на плечи. У воровки был острый слух, и она без труда могла бы услышать приближавшихся к ней воинов. Но из-за собственного пения девушка даже не подозревала о затаившейся рядом опасности.
Хёгни начал вращать пращу5 в вертикальной плоскости и, в момент наиболее сильного маха, выпустил свободный конец. Камень попал точно в затылок