Лично я, автор, подозреваю, что значительную часть доклада составил именно Митрофан Петрович Богаевский – прекрасный историк, аналитик и, как сегодня его назвали бы, политолог. А если моя догадка верна, то может возникнуть вопрос: а почему Богаевский сам не встал у руля Казачьего Государства, если он был к этому столь способен и прекрасно знал, куда и как следует идти? Сегодня мы уже не сможем узнать точный ответ, а завтра – лишь в том случае, если когда-нибудь изобретут машину времени и учёные будущего отправятся в прошлое на аудиенцию к самому Богаевскому. Но вот что можно предположить в качестве объяснения, так это, во-первых, наличие у Краснова генеральского чина, что в условиях разворачивающегося вооружённого противоборства выглядело огромнейшим плюсом в сравнении с гражданским чином самого Донского Златоуста и, во-вторых, полное взаимопонимание между Красновым и Богаевским, что гарантировало последнему хоть и не явное, но реальное влияние на ход событий. И его вполне могла устраивать роль «серого кардинала» при фигуре донского атамана Краснова.
3 (16) мая 1918 года в длившемся два с половиной часа докладе Краснов дал оценку сложившегося исключительно сложного положения, чётко сформулировал задачи по борьбе с большевиками, пути взаимодействия с Добровольческой армией, соседями-кубанцами, характер отношений донских казаков с Украиной и Советской Россией. Краснов просто и доступно изложил своё видение будущего Дона – свободного государства, которое должно существовать на тех же основаниях, на каких уже существовали Эстония, Грузия, Финляндия, – отдельно от Советской России.
Несколько часов, как заворожённые, слушали казаки Петра Николаевича. Депутаты настаивали на кандидатуре генерала Краснова в донские атаманы, но он согласился принять этот пост только при наделении его исключительной полнотой власти и при одобрении его проекта Основных Законов – Конституции независимого государства. Обосновывая своё стремление к полноте власти в сложный переходный период, П. Н. Краснов заявил: «Творчество никогда не было уделом коллектива. Мадонну Рафаэля создал Рафаэль, а не комитет художников… Всё дело в доверии. Если вы мне доверяете – вы принимаете предложенные мною законы, если вы их не примете, значит, вы мне не доверяете, боитесь, что я использую власть, вами данную, во вред Войску. Тогда нам не о чем разговаривать. Без вашего полного доверия я править Войском не могу».
Самыми