Уже уходя, я ловлю на себе взгляд того самого охранника, наблюдавшего за Виктором минуту назад. И мужчина… напуган?
Нет, показалось. Чего только в темноте не увидишь, верно?
Я быстро забываю об этом и бегу за Виктором, как собачка.
Театральные коридоры меня завораживают. Длинные, тёмные, старые. Эти стены повидали многое – в них живёт само время. Иногда оно прогуливается по каменным лестницам с витыми перилами, стучится в скрипучие двери разных эпох и выглядывает в ветхие деревянные окна.
И я тоже скоро буду ходить здесь.
– Много слышала обо мне? – интересуется фокусник, только мы поднимаемся на второй этаж.
– Да, – тихо отвечаю я. Всё-таки, неловко мне ещё с Виктором общаться. Время нужно, чтобы привыкнуть.
– Думаешь, я псих?
– Нет.
– А я псих.
Гляжу на фокусника – а он только посмеивается.
– Шучу, – на всякий случай добавляет Виктор. – Шуток будет много, привыкай.
Мы молча идём до самой гримёрки, но у двери, уже доставая ключ, Виктор вдруг продолжает:
– Ты не особо разговорчивая, я вижу.
Говорит весело, без всякого раздражения. И всё равно я начинаю чувствовать себя виноватой. Решила же, что буду лучшей ассистенткой, а даже заговорить нормально не могу!
Собравшись, выдавливаю из себя улыбку:
– Привыкаю.
Гримёрка куда уютней коридора, хотя здесь царит всё тот же беспорядок, кажущийся из-за огромного зеркала в конце комнаты ещё больше. Поменялась только лампочка – теперь свет стал ярче и теплей.
– Здесь, собственно, можешь оставить вещи, – деловито говорит Виктор. – Да, гримёрка маленькая, но ты привыкнешь. Вот живой уголок.
В клетках сидят голуби, в террариумах – бабочки и гусеницы. Рядом выстроились всевозможные коробочки с кормом.
– Бабочек кормишь сахарным сиропом, – продолжает фокусник. – Гусеницам кладёшь листья, птицам сыпешь корм. Я написал на упаковках, что для кого нужно.
Я киваю – замётано.
– Если хочешь, можешь присесть.
В гримёрке находится аж два кресла – потертое красное и новенькое чёрное. Последнее, кажется, фокусник держит только для себя, поэтому я занимаю то, что постарше.
Только теперь я начинаю чувствовать, что это и моя гримёрка тоже. Отныне у Тани Волковой есть своё собственное место – шаткое креслице в крохотной коморке, заваленной хламом. Но это моё шаткое креслице.
– Если захочешь попить чаю – чайник с печеньем здесь тоже имеется, – Фокусник достаёт из-под столика коробку с ореховым печеньем и садится в другое кресло, стоящее тут же, рядом. – Мы с тобой так нормально и не познакомились, кстати. Расскажешь о себе?
– Да что рассказывать… – Я опускаю глаза, стараясь не смотреть на Виктора – его взгляд совсем сбивает с мысли. – Я выпускница театральной студии. Учусь в десятом классе. Если честно, то я даже не знаю, что рассказывать…
– Хорошо учишься? – В голосе фокусника опять проскакивает