Мужчина воздел руки к небесам и продолжил свою горячую проповедь:
– Господь дал вам свободу! Живите, радуйтесь, наслаждайтесь, стремитесь познавать новое. Пойте, танцуйте, покоряйте горы. Только соблюдайте десять заповедей Отца вашего. И тогда коснётся вас милость Господа нашего!
Он замолчал, обвёл пылающим взором толпу и воскликнул:
– А сейчас спрошу я вас. Кто из вас соблюдает заповеди Господа нашего? Кто?! – он возвысил голос, развернулся и ткнул пальцем в толстяка с фотоаппаратом, – Ты?!
Пухлый мужчина побледнел и прикусил язык от неожиданности. А иностранец, скорбно и театрально заломив руки, посмотрел на небо:
– Да никто! Отец мой, никто не следует твоим заветам!
Ему никто не ответил, потому что среди зевак, глазеющих на одержимого мужчину, не было ни одного еврея. Это были туристы, решившие сэкономить на гиде и самостоятельно найти Западную стену, пройдя через еврейский квартал. Пятеро китайцев вообще не поняли, почему он так горячится. Они переглянулись, пожали плечами и на всякий случай сфотографировали импозантного оратора на фоне позолоченных львов (они понравились им гораздо больше).
Иностранец посмотрел Лизе в глаза (у той мурашки побежали по телу), перевёл взгляд на фотографирующих китайцев, нахмурился и продолжил:
– Господь наш говорил со мной. Он сказал мне: «Иди, и я покажу тебе, где Заповеди мои. Достань их и расскажи детям моим. Время истины настало».
Вздрогнув от вспышки фотоаппарата и посмотрев на улыбающуюся ярко накрашенную пожилую даму, новоявленный пророк пришёл в неистовство:
– Вы все! Все до единого! Грешники! Глаза бы мои вас не видели!
Мужчина гневно потрясал кулаками, топал ногами и неожиданно, громко вскрикнув, поднял руки к лицу, закрывая его. Словно впав в транс, он стал покачиваться из стороны в сторону, затем внезапно рухнул на колени и завалился на один бок, прижав колени к груди. Туристы увидели, как сквозь тонкие белые пальцы заструилась кровь, потекла по рукам, окрашивая белоснежные манжеты рубашки. Мужчина, застонав от боли, стал извиваться на каменных плитах, не отрывая ладони от глаз и выкрикивая непонятные слова, потом тело его вытянулось и замерло.
– Он умер?!», – тишину прорезал чей-то испуганный, пронзительный голос.
Лиза обернулась на голос и увидела коротко стриженую блондинку с пирсингом на правом крыле носа, в белой прозрачной рубашке и коротких шортах; вся её левая рука была в татуировках. Лизе девушка не понравилась, поэтому она отвернулась от нее.
Другой голос успокаивающе ответил: «Нет-нет! Не думаю! Просто потерял сознание. Вызовите «скорую».
– Я медсестра, – через толпу пробилась женщина и, опустившись на колени, стала расстёгивать рубашку на груди мужчины.
– Посмотрите