Все сложилось как нельзя лучше – уже через несколько часов ему выдали форму лейтенанта. Белая рубашка, и черно-красные мундир со штанами, напоминающие цветами ковер в кабинете Шварца. Странное дело, неужели этот человек настолько предан Арании? Это же глупый фанатизм! Усмехнувшись, Шон продолжал вести себя как обычно, а общаясь вынужденно с офицерами и солдатами, предпочитал не думать, что они враги.
Такие же, как и он, люди, если посудить здраво. Главное – забыть, что еще недавно он с чистой совестью протыкал их в боях шпагой и метко стрелял в них из пистолета.
А еще ему приснился странный сон через несколько суток после появления в аранийской армии, когда, лежа в казарме среди малознакомых чужих людей, Шон впервые за долгое время предавался сладкой дреме. Ночь с двадцатого на двадцать первый день месяца Осеннего Тепла, вероятно, запомнится ему надолго, потому что высокий широкоплечий мужчина в серебристом костюме, вероятно одетый для охоты, говорил о чем-то одновременно важном и бесполезном. Точнее, бесполезном для Шона. Зачем ему знать, ведь он всего лишь бастард, очень может быть, что и крестьянский сын.
Только одну фразу юноша запомнил накрепко, а позже, пробудившись, гадал, что бы она могла значить:
− Слово Запада кончает покой. Где пройдёт Серый король Запада, разверзается земля и открываются жилы. Скоро эти знания пригодятся Хранителю.
Жаль, что Шон ничего не успел ответить и жаль, что как по волшебству со дня его прибытия и до приезда Дина Мейсона не случилось ни одного боя. Тогда бы, находясь в центре перестрелки, он сумел бы забыть мучивший его воспоминаниями пугающий сон, но надсадные мысли не желали оставлять память. И когда через три дня уставший порученец все-таки приехал в аранийский полк, все стало гораздо проще и спокойнее.
С ними ничего не случилось, потому что Мейсону дали рекомендательное письмо от другого человека, а про барона Генхена генерал успел забыть. Но Шон продолжал помнить о том, что здесь они с Дином – чужие или, в крайнем случае, малознакомые люди, и что продлиться этому необходимо до середины зимы.
Глава 9. Мартин Дальгор
Прекрасная, облаченная в мужской костюм, девушка, снова пришла к Мартину, несмотря на томительную разлуку длиной в долгие месяцы, которых не хотелось даже считать. Сидя на поваленном то ли грозой, то ли нерадивым лесорубом дереве, он внимательно рассматривал Саманту Борген в упор, а она стояла прямо, вызывающе скрестив на груди руки и с насмешкой улыбаясь. Возможно, ему следовало сказать что-нибудь нежное или просто поприветствовать нежданную гостью, но северный герцог не умел расточать комплименты. Сказать что-то про искусно скрывающий стройную фигуру костюм